Читать «Зеркало Урании» онлайн - страница 144

Призрак смерти витал без виз, не тревожа ни радары противовоздушной обороны, ни мирный сон детей. Но там, где выпали дожди, невидимый яд проник в травы, в молоко, затаился в человеческом теле. Генетические мутанты готовы были шагнуть с экрана в жизнь. И шагнули, когда стали известны случаи внезапных заболеваний детей, рожденных после Хиросимы.

Какой же вывод сделали для себя атомные стратеги? Адмирал Рэдфорд, предлагавший использовать "тактическую атомную бомбу" в Индокитае, где вот-вот должна быть тогда пасть крепость Дьенбьенфу, с воодушевлением ухватился за идею… "чистой бомбы". "Самые последние испытания, — заявил позднее Эйзенхауэр, — дают нам возможность обуздать и дисциплинировать наше оружие, резко сокращая выпадение осадков и позволяя более точно направить его на военную цель, если в этом будет необходимость".

Вот зерно, из которого выросла нейтронная бомба, омрачившая ныне политический горизонт. Трагическая символика мерещится в том, что решение о ее массовом производстве было принято вашингтонской администрацией именно 6 августа 1981 года — ровно через 36 лет после бомбардировки Хиросимы.

Это оружие пришло к нам, как динозавр эры атомного шантажа. Именно тогда, в разгар дискуссий о кобальтовой бомбе, появились абсурдные, кощунственные в применении к оружию прилагательные — «чистое», «гуманное». Принципиальная же идея была высказана еще раньше, в период Лос-Аламоса.

— Является ли нейтронная бомба новым оружием, — задается вопросом Э. Буроп, член Королевского общества, президент Всемирной федерации научных работников, лауреат международной Ленинской премии "За укрепление мира между народами", — разработка которого в других странах маловероятна? Нет, не является. В принципе здесь нет ничего очень сложного. Впервые я услышал о нем еще в 1944 году, когда работал над "Манхеттенским проектом".

Да, это лишь иная ипостась чудовища, новая голова пережившей самое себя атомной гидры, особенно опасной и неуместной в нынешнюю эпоху, начало которой ознаменовалось прекращением атомных испытаний в трех средах и отодвинуло опасность ядерной войны.

Фильм Стэнли Крамера "На берегу" вышел на мировой экран в 1959 году, когда еще только закладывались первые кирпичи новых взаимоотношений между ядерными державами. Премьера состоялась одновременно в восемнадцати странах и оказала колоссальное воздействие на общественное мнение.

Зрителю дано было взглянуть на мир после глобальной ядерной войны, в которой погибли Америка и Европа, и лишь Австралия доживала последние недели болезненно-изломанной надрывной жизни, ожидая, когда ветры и течения донесут до нее смертоносное эхо. (Вспомним радиоактивный пепел в австралийском небе после операции "Майк".) "Это история, которая не произошла и не произойдет, если люди объединятся", — оповещали всех и каждого начальные титры.

"История" — в фильме фигурирует календарь с датой 1964-действительно не произошла. Усилиями традиционно мирной политики Советского Союза, всего социалистического лагеря, всех миролюбивых правительств и стран именно в шестидесятые годы наметился решительный поворот от конфронтации к разрядке. Разумеется, путь к всеобщему миру не был столь прям и безоблачен, как этого можно было желать. Тишина, наступившая за прекращением ядерных взрывов в атмосфере, на море и на земле, неоднократно нарушалась взрывами китайских атомных устройств, а противники разрядки на Западе осложнили международный климат различными безответственными акциями.