Читать «Женщина в гриме» онлайн - страница 273

– Выпьем за Андреа, – предложила она, – хотя его и нет с нами. Я пью за его успехи.

– А я, я пью за его счастье, – с подъемом произнесла Дориаччи.

– А я, – сказал Симон, – я пью за Андреа-актера.

– И я тоже, – присоединились все остальные вплоть до Армана Боте-Лебреша, однако тост был прерван поспешным уходом в слезах Чарли Болленже, который даже перевернул свое кресло. – Но что случилось? Что произошло с нашим добрым Чарли? Какая муха его укусила? – И так далее. Возникли разнообразные гипотезы, но все они были отметены Элледоком, который был в курсе всего, что происходило с его командой.

– Чарли Болленже, у него больная печень. Вчера съел яичницу из трех яиц. Надо провериться у коновала в Канне.

– Правильно, – проговорила Эдма. – Вам следует заняться Чарли, капитан. В конце концов, вы одновременно и его отец, и его… – тут она умолкла, – и его alter ego.

– А это кто? – прорычал Элледок, очень чувствительный к статусу их с Чарли отношений.

– Alter ego – это так называемое «второе я». Чарли вас дополняет, капитан. У него есть женственность, нежность, деликатность, которые ваша рычащая мужественность отвергает. Что же касается болезни печени, то я знаю, в чем дело: если бы атмосфера вокруг бедного Чарли не была постоянно загрязнена сигарным и трубочным дымом, то он бы лучше дышал и имел бы более свежий цвет лица… О нет, капитан, не делайте большие глаза, я же говорю не о вас персонально: вы не единственный, кто пускает клубы дыма на этом корабле… Да, да, я знаю, мы знаем все, – продолжала она томным голосом, в то время как Элледок, побагровевший и стукнувший кулаком по столу, воскликнул:

– Но я не курю, о господи! Я не курю уже три года!

Но его никто не слушал, за исключением Кройце, который хотя и знал, что Элледок его презирает, но находил его великолепным в своей роли и в своей заботе о соблюдении иерархии.

– Я считаю капитана Элледока, напротив, очень мужественным, – заговорил он отрывистым голосом. – Чтобы не подавать дурной пример, он, без сомнения, курит, когда он один у себя в каюте. Это в высшей степени заслуживает уважения, ибо от никотина очень трудно отказаться, если он вошел в привычку, не так ли? – спросил он Элледока, который из багрового стал малиновым.

– Нет, – прорычал капитан. – НЕТ! Я не курю, не курю, и все! Я не курю уже три года! Ведь вы же никогда, месье Кройце, никогда не видели меня курящим, ни один раз, ни два раза, и никто не видел меня курящим, никто! – икнул он от отчаяния, в то время как Эдма и Дориаччи, точно две школьницы, прятали лица в обеденные салфетки.

Элледок встал и, нечеловеческим усилием взяв себя в руки, вновь принял облик морского волка и поклонился присутствующим, поднеся пальцы у фуражке, героический и скрупулезный до мозга костей.

– Я буду поджидать разъезда пассажиров на трапе, – заявил он.