Читать «В туманном зеркале» онлайн - страница 5

Глава 2

Анри Бертомьё напоминал постаревшего героя-любовника, только из очень уж давних, неведомо до какой из войн, времен. Прилизанные волосы, двусмысленно подведенные глаза – намек на пороки, к которым он не был привержен, – маленький, слишком твердо очерченный рот, слишком ровные и слишком белые зубы – все говорило, что их хозяин не столько дорожит модой определенного времени, сколько пренебрегает современной, – но то была ложь: за современной модой Бертомьё следил очень внимательно.

Вот уже двадцать лет он называл себя директором театра «Опера», будучи его владельцем, и все эти двадцать лет, прячась за созданный им из себя самого призрак, повторял постановки заурядных, но обеспечивших себя успехом пьес или сдавал сцену труппам из провинции, словом, на целых два десятилетия превратил театр в обычное коммерческое предприятие. Но и коммерция себя не оправдала, и ему пришлось искать помощи, так появился второй директор, а вернее, содиректриса, соуправительница или совладелица – точно не знал никто. Но если говорить правду, то Бертомьё был вынужден продать половину своих прав на театр одной даме, достаточно богатой, чтобы ее купить. Новая совладелица не была парижанкой, но лет двадцать или тридцать назад играла в Париже, не оставив по себе ни малейшей памяти. Забыли ее настолько прочно, что и сейчас о ней было известно одно: она – вдова богатейшего из промышленников Дортмунда и вернулась в Париж после долгой и небезвыгодной ссылки. Не сохранив ни единого воспоминания о Муне Фогель, все знали ее имя, и именно с ней и предстояло сегодня встретиться Сибилле и Франсуа.

Муны еще не было в кабинете, а вернее, в гостиной, где их ждал и наконец дождался Бертомьё. Войдя в просторную комнату, освещенную дорогими бра, появившимися, очевидно, вместе с новой владелицей, Сибилла взглянула в висящее над камином зеркало, – на этот раз совершенно равнодушное, – вновь проверила, как выглядят они с Франсуа, и вновь удивилась безмятежности, почти бесстрастию отразившихся в нем двоих, еще секунду назад кипевших страстями; ее всегда изумлял тот глубинный покой, какой наступает за неистовством наслаждения, и еще то, что исчезает оно бесследно, не оставляя на лицах никаких примет.