Читать «Из-под лжи» онлайн - страница 60

Устроитель "распутинских" спектаклей еврей Манасевич-Мануйлов был профессиональный мошенник. Задолго до эпопеи с двойником Распутина он, широко афишируя свои связи с высшими кругами, за солидный куш предлагал услуги по протекции разных дел – от разрешения на открытие парикмахерской до ходатайства за заключенного под стражу и назначения на государственную должность. Он демонстрировал молниеносное разрешение просьб, связываясь по телефону то с министром внутренних дел, то с самим Председателем правительства, получая от них телефонные заверения в скором решении вопросов. Выудив у простаков гонорар за свои ходатайства, Манасевич всячески избегал дальнейших встреч с прежними просителями, принимая череду новых. Подобные мошенничества оставались, впрочем, совершенно безнаказными, так как просители не имели свидетелей обмана, чаше всего ходатайствовали у Манасевича по незаконным делам и не стремились потому выдвигать против него официальные обвинения.

Но когда Манасевич включился в аферу с двойником, он стал получать от мошенничеств двойную выгоду. И его аферы часто удавались, благодаря магическому действию имени Царского Друга, и наветы в связи с этим на Распутина усиливались, за что Манасевич, безусловно, получал вознаграждение от заинтересованных лиц. Причем безнаказность была и здесь гарантирована Манасевичу. Ведь в "спектаклях", описанных Тэффи, не было ни одного противозаконного деяния. Двойник никому не представлялся как Григорий Ефимович Распутин, просто созванных гостей загодя предупреждали, что это он самый и есть. Двойник чаще всего не говорил ничего дурного о Царской Семье, но то, что он говорил о своей близости к Ней, позорило Государя и Государыню просто потому, что такой нечестивый мерзавец был вхож к Царю. И потому, случись полиции нагрянуть на подобную вечеринку и проверить документы у "Гришки", он бы невинно протянул им свой паспорт со своим собственным именем и избежал бы какой-либо ответственности за "спектакль". Безнаказность делала подобные выходки все более частыми и наглыми. История разгула двойника в московском ресторане "Яр" – лучшее тому подтверждение.

26 марта 1915 года Григорий Ефимович приехал и в тот же день уехал из Москвы. Но вот донесение полковника Мартынова, что "по сведениям пристава 2 уч. Сущевской части г, Москвы полковника Семенова", Распутин 26 марта около 11 часов вечера посетил ресторан "Яр" с вдовой Анисьей Решетниковой, журналистом Николаем Соедовым и неустановленной молодой женщиной. Потом к ним присоединился редактор-издатель газеты "Новости сезона" Семен Лазаревич Кугульский. Компания пила вино, расходившийся "Распутин" плясал русскую, вытворял непристойности, хвастался своей властью над "старухой" (так этот человек именовал Царицу). В 2 часа ночи компания разъехалась. Мартынов прилагает записку "Распутина", отобранную полицией у певицы ресторанного хора. Каракули внешне похожи на распутинские, но почерк не его: "Красота твоя выше гор. Григорий", Обратите внимание на содержание записки. Она прямо перекликается с тем, что двойник Распутина написал для любопытной Тэффи; "Прекрасны и высоки горы. Но любовь моя выше и прекраснее их". Совпадение вряд ли можно назвать случайным, оно – свидетельство того, что и в ресторанном кутеже, и на встрече с литераторами роль Распутина исполнял один и тот же человек, очень похожий на Старца. Записка была единственным "документом" в деле о кутеже в "Яре". Никаких свидетелей и никаких участников "оргии". Поэтому Императрица совершенно справедливо писала Государю: "Его (старца Григория) достаточно оклеветали. Как будто не могли призвать полицию немедленно и схватить Его на месте преступления" (16, с. 165).