Читать «Лекции по Русской литературе» онлайн - страница 241

Владимир Набоков

Наступает рассвет, и Горькому удается кое-что подметить в пейзаже: «бледно-изумрудный ковер лугов блестел брильянтами росы» (довольно-таки «ювелирная» картина). Тем временем на плоту отец предлагает Марье убить Митю, и на губах ее играет «загадочная улыбка». Занавес.

Заметьте, что схематизм Горьковских героев и механическое построение рассказа восходят к давно мертвому жанру нравоучительной басни или средневековых «моралите». И обратите внимание на его низкий культурный уровень (по-русски он называется псевдоинтеллигентностью), что совершенно убийственно для писателя, обделенного остротой зрения и воображением (способными творить чудеса под пером даже необразованного автора). Сухая рассудочность и страсть к доказательствам, чтобы иметь мало-мальский успех, требуют определенного интеллектуального размаха, который у Горького напрочь отсутствовал. Чувствуя, что убогость его дара и хаотическое нагромождение идей требуют чего-то взамен, он вечно выискивал сногсшибательные факты, работал на резких контрастах, обнажал столкновения, стремился поразить и потрясти воображение, и поскольку его так называемые могущественные, неотразимые рассказы уводили благосклонного читателя от всякой объективной оценки, Горький произвел неожиданно сильное впечатление на русских, а затем и зарубежных читателей. Я своими ушами слышал, как умнейшие люди утверждали, что сентиментальный рассказец «Двадцать шесть и одна» — истинный шедевр. Эти двадцать шесть изгоев работают в подвале, в очередной пекарне; грубые, неотесанные, сквернословящие мужики окружают почти религиозным обожанием юную барышню, которая ежедневно приходит к ним за хлебом, а затем, когда ее соблазняет солдат, глумятся над ней. Вот это-то и показалось читателю чем-то новым, хотя при ближайшем рассмотрении оказывается, что рассказ — образчик заурядной мелодрамы или традиционного плоского сентиментального жанра в его наихудшем варианте. В нем нет ни одного живого слова, ни единой оригинальной фразы, одни готовые штампы, сплошная патока с небольшим количеством копоти, примешанной ровно настолько, чтобы привлечь внимание.

Отсюда — всего один шаг до так называемой советской литературы.

Примечания

1

Неточность В. Набокова: Альфред Розенберг, один из главных идеологов национал-социализма, никогда не был министром культуры. — Прим. ред.

2

детская графомания (лат.)

3

Письма Н.В. Гоголя приводятся с соблюдением авторской пунктуации и орфографии. — Прим. ред.

4

В современной орфографии — Травемюнде (город в Германии, земля Шлезвиг-Гольштейн) — Прим. ред.

5

6

душонки (лат.)

7

Моя шкатулочка! (франц.)

8

приглашение к странствиям (франц.)

9

краткая биография (лат.)

10

вольные шутки, скабрезности (франц.)