Читать «Знамя Журнал 8 (2008)» онлайн - страница 53

Я сказал:

- Ладно, ладно!.. Все помню… Как только колонна будет в сторону вашей воинской части - отправлю.

- Мы старались… Мы работали… М-м-мы пахали, товарищ майор.

Тут я уже прикрикнул:

- Сказал же - помню!

Алик кинулся в темноту склада, чтобы схватить заждавшуюся бочку. Олег рьяно покатил свою, замершую на скате… Как только контуженные подключились, поток бочек наладил ровность подачи… Бочки шли мягко, одна за одной… Плыли. Текли. Настоящий ручей! Чуть только прыгали…

Ну, то-то… Мы не могли оторвать глаз от контузиков. Как честно работают больные на голову… Как ровно!.. Взять, что ли, еще пару? Набрать взвод контуженных. Кому-то смешно.

Крамаренко побежал к забарахлившему автоподъемнику. У третьего пакгауза. Пора, пора купить новый!

Алик и Олег, они оба бродячие - уцелевшие из на две трети уничтоженной чеченцами колонны. Одуревшие после близкого разрыва… Забились в ямку. Уползли… В непролаз кустов. Когда бой (не бой, а избиение) уже кончался… Их рота с большими потерями ушла. А они, контуженные близким разрывом, жались друг к дружке и ползли… Олег стонал от нестерпимой головной боли… Отползали все дальше, слыша, как там, в ущелье, чичи добивают наших раненых.

Днем спали в перелесках и даже прямо на обочинах, а ночью - шли.

Отбившиеся от своих после боя, одичавшие солдаты - известная странность этой войны, где нет линии фронта… Шатающиеся от голода. Воняющие козлом… Они забывали номер своей воинской части. Забывали, как зовут ротного командира. Все отшибло… И, не дай бог, утеряно оружие.

Комендатура - это первое, что их ждет и приголубит. Где был бой? Где колонну разгромили?.. Ах, он не знает. НЕ-ЗНА-АЕТ… Как это не знаешь, ну-ка, не ври! Спрос всегда суров - а когда был бой? Какого числа?.. Как это не знаешь числа. Разрыв снаряда? Какого снаряда, если орудий у них нет?.. А разве у чичей были в том бою минометы?..

Пробираясь в Грозный, они бредут по ночной дороге - от горы к горе - чуть что - в кусты… В ночной тьме выдают из кустов друг дружке опознавательный сверчковый звук: “Ти-ри-ри-и…Ти-ри-ри-и…”. В отличие от чичей, которые издают для своих негромкий высокий посвист.

Мой бравый сержант Снегирь подобрал Алика и Олежку на самом подходе к Грозному. В каком-то перелеске они отсиживались… Классика!.. Зоркий Снегирь углядел их из БТРа. Попросил водилу остановиться… Стой!.. И свистнул прячущимся в кустах контузикам грубым двупалым свистом. Наш посвист. Эй, вы!..

Контузики выползли из кустов. И перебежкой к руинам пятиэтажки. И с автоматами оба! Не как-нибудь!.. Переговорил с ними Снегирь быстро. Хотя один заика. И на броню обоих… Поехали!

Их только и волновало, сможет ли этот майор Жилин отправить их в родную в/ч после того, как они честно отработают на его складе.

- Шеф все сможет, - сказал Снегирь. - Наш шеф всем шефам нос утрет.

Это про меня.

И привез их… Первый из них, Олежка, надо, не надо вытягивался и отдавал честь. И вопил: “Присяге верны!”… Второй вовсю заикался, и глаза на мокром месте. Вернее, один глаз. Плачущий левый глаз. И левосторонний легкий лицевой тик… Воняло же от них… Это сейчас они благообразны. Отмылись, отъелись.