Читать «Русский жиголо» онлайн - страница 15

– Как вас зовут, незнакомка? – улыбаюсь я.

– Мария, – отвечает она, – просто Мария, – и тоже улыбается.

Мимо проходят Оскар Кучера и Анастасия Заворотнюк, Иван Дыховичный и Андрей Макаревич, Сергей Члиянц, Маша Макарова, обе «татушки», Степан Разин и Александр Лебедев. Все, хоть и улыбаются, выглядят отчего-то встревоженными, это настроение передается и мне, я затягиваюсь чьим-то джойнтом и возвращаю его владельцу, шарю в кармане в поисках таблеток, но там лишь пустая обертка, она выскальзывает у меня из руки, и тогда я предпочитаю уйти. Мария записывает мой номер в свою пафосную оранжевую трубку Vertu.

4

А ведь когда-то все было совсем по-другому, правда, детка? Тебя, поди, еще и на свете не было, и никто даже и предположить не мог, во что все выльется, ведь тогда, в другой жизни, было очень странное время, мне не было еще и четырнадцати, и все правильные московские ребята слушали heavy metal. Кто-то еще крутил Depeche Mode или Duran Duran, короче, эту новую волну, New Wave, но такие, как мы, фанатели от тяжелой музыки. У нас были смешные прически, не так давно, кстати, вернувшиеся стараниями лондонских стилистов. Потрепанный номер журнала «Metal Hammer» стоил половину месячной зарплаты наших родителей, а винил группы Anthrax и вовсе астрономическую неподъемную сумму. Моими любимыми командами тогда были англичане Judas Priest и американцы Manowar. И я прекрасно помню почти истерическое, но однозначно приятное возбуждение, которое охватывало меня, когда я слушал на стареньком монокассетнике «Электроника» боевики вроде «Blood Of My Enemies», «Eat Me Alive» или «Breaking The La». Я помню, как ездил на проспект Мира, где находился тематический ларек звукозаписи, за заказанной неделей раньше кассетой. Как мчался с этой кассетой домой, просто распираемый ни с чем не сравнимым вожделением. В моей комнате белые стены были украшены мрачноватыми рисунками в духе фантастических фильмов ужасов вроде «Извне». Их нарисовал мне одноклассник Лешка, присевший на Motorhead. Я устраивался на анатомическом вращающемся кресле, вставлял в «Электронику» кассету и нажимал ободранную серебристую кнопку. То, что происходило дальше, было похоже на волшебство. Никогда больше, ни на каком сверхмощном звукоснимателе не добивался я похожего эффекта. Никогда больше одна только музыка не действовала на меня словно самый мощный наркотик. А ведь звук был практически нулевым, никаких низких или высоких частот, просто энергия била через край, вырывалась из слабых динамиков и через слух проникала прямо в кровь. Накрывало реально.

Анализируя свое прошлое, я прихожу к выводу, что именно через heavy metal и произошло мое первое знакомство с западной культурой. Мало того, именно эта музыка, а не школа или родители, оказала влияние на мое становление в целом как личности. Наверное, все дело в том, что металлическое движение шло вразрез с общими установками, с тем, что нам говорилось в школе, с тем, что продвигала ангажированная властью пресса. Таким, как я, хилым и болезненным, не отличающимся хорошей успеваемостью, но и не пользующимся авторитетом у шпаны, не имеющим ни друзей, ни успеха у начинающих формироваться девочек, агрессия металлической сцены дарила ощущение избранности. Мы больше не были аутсайдерами, отверженными и гонимыми, мы просто были другими. И если окружающие не хотели принимать нас, видеть в нас положительные качества, то, под воздействием «злой» и тяжелой музыки, мы становились уже плохими настолько, насколько это вообще возможно, чернее и хуже любого дворового хулигана.