Читать «Живому классику А. Исаеву.» онлайн - страница 44

Если Алексей Валерьевич пытается, так сказать, “энциклопедически” рассказать читателю “как это было на самом деле”, то нет проблем — не только можно, но и НУЖНО приводить ВСЕ известные на сегодня источники. А вот ежели (как в данном случае) Алексей Валерьевич опровергает выводы Владимира Богдановича из какого-то источника, то оспаривать его якобы неверные выводы надо, пользуясь доступными Владимиру Богдановичу на момент написания источниками.

Здесь это отнюдь не “мелкий придиразм”, а принципиальный вопрос, потому как, во-первых, в немецкой записи более явно прослеживается акцент на то, что Молотов и Гитлер, обсуждая румынский вопрос, оба имели в виду то, что немецкие войска находятся в Румынии именно для защиты нефтеносных районов Плоешти, и от угрозы именно с востока.

Кроме этого, во-вторых, эзопов язык дипломатических переговоров не всегда бывает легко понять неопытному и ангажированному исследователю (к коим с неподдельным огорчением отношу Алексея Валерьевича). Посоветую ему на будущее малопонятное ему содержание дипломатических переговоров увязывать с последующими документами и действиями сторон.

В данном конкретном случае после переговоров с Молотовым Гитлер встречался с Муссолини, которому “многозначительно сообщил, что получил резкий протест от России в связи с концентрацией немецких войск в Румынии”. И далее открытым текстом рассказал о своих опасениях по поводу возможной угрозы нефтеносным районам Румынии со стороны СССР: “Раньше Россия не представляла бы для нас никакой опасности вообще, так как была не в силах угрожать нам. Теперь, в век авиации, румынские нефтепромыслы можно превратить в дымящиеся развалины в результате воздушного нападения из России или района Средиземного моря, а ведь само существование держав оси зависит от этих нефтепромыслов” (цитирую по Б. Лиддел-Гарту)

Это тоже “довольно странный намек на советскую военную угрозу”, Алексей Валерьевич?

Или все же это — ПРЯМОЕ ИЗЛОЖЕНИЕ немецких опасений о возможных действиях СССР в Румынии?

И разве приведенное мною высказывание Гитлера не может являться “цементом” или даже “арматурой”, из которой изготовлена “железобетонная опорная плита суворовской теории”?

Проще, конечно, не заметить этого факта, но как тогда быть с собственным утверждением Алексея Валерьевича, что “факты, противоречащие теории [в данном случае — теории Алексея Валерьевича], должны быть вразумительно объяснены и интерпретированы”?(С. 9)

Разве неудобные для его теории факты “объяснять и интерпретировать” должен только Владимир Богданович? А Алексею Валерьевичу некогда — он же “энциклопедию” ваяет…

Далее Алексей Валерьевич, вполне справедливо упрекая Владимира Богдановича в том, что тот не в курсе, что консультации СССР и Германии по вопросу Бессарабии имели таки место быть, излагает ответ Риббентропа на запрос советского правительства: “Ответ Риббентропа в основном сводится к следующему:

1. Германское правительство в полной мере признает права Советского Союза на Бессарабию и своевременность постановки этого вопроса перед Румынией.