Читать «Я и мой автомобиль» онлайн - страница 71

Робкие торговки раннею зеленью в эти часы подвержены особому пристрастию базарных надзирателей, которые поднимают свои веки, для того чтобы смотреть только на них, на робких торговок.

Мир разделен на два взаимоисключаемых клана. Явный и ясный клан, уплативший базарный налог за свои натуральные плоды природы, и мутный подспудный клан, чей товар не мерен, не оценен и не ясен, как не ясны пути его движения от производителя к потребителю.

Ах, как по-разному разговаривают в этих кланах! Разве можно сравнить холодную чопорность суетных зеленых рядов с братским простодушием клана жрецов Автомобильного Долголетия!

— Дама, дама, почем редиска?

— Дама, по двадцать копеек…

— Дама, это неинтеллигентно, всюду по восемнадцать…

— Дама, нигде еще редиски нет, смотрите, какая редиска…

Нет, не здесь гуляет истина. Гражданин Меркурий звякает своими закрылками возле заколоченных лавок, в которых редиска еще не созрела. Возле лавок расположились жрецы…

— Шеф, амортизаторы надо?

— Новые?

— С пломбой.

— Почем?

— Сам знаешь — в магазине двенадцать монет. За червонец отдам.

— Восемь рублей…

— Хрен с тобой, бери.

Можно брать не глядя. Амортизаторы новые, с завода, на котором, видимо, служит продавец. Дальше начинается жестокая фирменная честность.

— Втулочки на коробку найдутся?

— Поищи.

Надо наклониться над чемоданчиком, набитым копеечной рухлядью: головками, вентилями, манжетами, штуцерами — черт знает чем, новым, не новым, сверкающим, засаленным. Обладатель этих ценностей беседует с соседом:

— Але! Тебе тяги нужны или не тебе?

— Какие?

— Победовские.

— Не мне.

— А чего тебе надо?

— Москвичовские.

— Были с утра.

— Новые?

Вопрос очень важный. Интересно знать, какие были тяги, проданные утром.

— Одна новая, другая десять тысяч прошла.

— Ага.

А втулочек нет. Маленькие такие резиновые втулочки с медной прокладочной, без которых коробка скрежещет.

— Земляк! Резинок никаких нет?

— Резинки в аптеке! Хо-хо! Чего надо?

— Втулки нужны. Для коробки.

— Где ты ходил? Сейчас продал пару с кронштейнами!

— Новые?

— А то какие?!

Слава богу, хоть новые.

«Земляк» — это так, как обращение. А вот действительно земляк. В синеньком пиджачке, староватый уже парень, на пиджачке под карманом колодки: «За отвагу», «За оборону Кавказа».

— Где служил на Кавказе?

— Тамань, браток. А ты оттеля? Я называю часть.

— Соседи.

Я присаживаюсь на корточки возле товара. Надо что-то купить. Товар не новый. Шланг маслопровода купить у него, что ли?

— Со «студебеккера»?

— С «форда»! Не видишь — москвичовский.

Я вижу, что москвичовский, да больно старый. А купить надо. Почему-то он мне приятен, этот староватый парень с орденскими колодками, среди которых есть и такая, как у меня. Колодки засаленные, пиджачок тоже. Жалко мне его, что ли? Интересно, болит у него печенка по ночам?

Он стоит над своим бедовым товаром, а рядом на ящике сидит обширная пригородная баба лет сорока пяти, белая и пухлая. Судя по тому, что деньги принимает она, она, наверно, жена моего земляка. Я беру шланг, даю бабе рубль и стараюсь настроить себя на сентиментальный лад. Не получается.