Читать «Я и мой автомобиль» онлайн - страница 68
Леонид Лиходеев
Это была странная форма недовольства семейным укладом. Пашка любил жену и, если бы имел немного больше честолюбия, говорил бы о ней чаще. Катерину знали в геологии. В данном случае его консервативные взгляды на дамское равноправие не соответствовали действительности. Но что может быть убедительнее обобщений?
— Мы освободили не женщину, а мужчину, — брюзжал Петухов. Джентльмен не в состоянии содержать даму… И радуется, что она сама себя содержит… Позор… Выпьем по этому случаю на вдовий кошт…
Катерина смеялась:
— Павлик, жениться нужно на такой женщине, с которой легко развестись, с ней и не разведешься — это твоя теория!
— Дама должна сидеть дома! — бурчал Петухов.
— Дама — дома, дома — дама, — поддержал я, — в самом языке заложена эта истина…
— Никакой истины в языке не заложено, — возразил Павел. — Язык есть переходное состояние от мычания к телепатии. Он не выражает мысли, а скрывает. Язык — это путь от примитивной правды к сложной… Если бы уже существовала телепатия, я знал бы о Катерине гораздо больше, глядя в потолок, чем читая ее письма!
— Что ты хочешь этим сказать? — улыбнулась Катерина. Павел пустил дым. Я ответил за него:
— Он хочет сказать, что лучше бы ты сидела дома.
— А ты откуда знаешь, что он хочет сказать?
— У нас с ним началось телепатическое общение. Сначала мы немножко помычали, потом капельку поговорили и наконец приобщились к истинной вере.
— Трепачи, — сказал Павел, — все вы плачете от брехни, поданной в виде истины. Это возможно только с помощью языка. Истина — это вещь, а не слово! В чертеже написано гораздо больше, чем в поэме. По крайней мере шестерня меня ни разу не обманывала. Если она была плохой — значит, я ее плохо сделал. А если ни к черту оказывается какая-нибудь теория, так виноват почему-то не тот, кто ее выдумал, а тот, кто увидел, что она ни к черту. Я не лирик, я — технарь…
— Чего это он у тебя сегодня? — спросил я Катерину. Она погладила Пашку по плечу:
— Соскучился…
Она присела рядом — прекрасная дама из далеких стран в пунцовом платье, — и мне не хотелось видеть ее в кирзовых сапогах. Возможно, телепатическая связь с Пашкой натолкнула меня на эту мысль.
Но звонок унес Катерину в прихожую.
— Катерина Петровна, — зычно донеслось оттуда. — Вы, никак, дома! Вот уж сюрприз так сюрприз!
Я узнал Ивана Раздольнова.
Он вошел крупно, улыбаясь белозубо, как жених на рекламе. Был он и сам не мал, и голос имел немалый, и двигался с учетом широкого пространства.
— Я мимо ехал, решил зайти. Извини — без звонка…
— Ничего, — обрадовался Петухов, грубовато обнимая Раздольнова за плечи.
— Почему же? Звонить надо. Ты временами бываешь холостой, всякое бывает. — Поглядел на Катерину бодро. — С Николаем Павловичем встретились в путешествии. Вот, просил передать тебе проспекты новых машин. — Раздольнов показал на пакет. — Занятные есть вещи, тебе интересно будет… А это от меня сувенирчик, не побрезгуй.