Читать «Вот Человек !» онлайн - страница 49
Николай Алексеевич Бондаренко
Сколько я так орудовал врубовым барабаном, точно не знаю. Но прошел в глубь метров пятнадцать. Глянул за собой, а там сплошные завалы — не успевают за мной грузить на тачки и вывозить. Вдруг сверху посыпалось. Я выключил мотор, услышал крик и ругань. Выскочил из машины.
— Там он, там! — кричат вокруг и показывают на гору сколышей.
— Лопаты, лопаты! — кричу и сам кинулся разгребать осыпь руками. И откуда сила взялась! Точно врубовая машина, я швырял тяжелые ошметки далеко в стороны и увидел, наконец, черное, с кровавыми подтеками лицо Филиппа. Я даже не узнал его, мне подсказали:
— Филипп, Филипп!
Я выволок его на ровную площадку и убедился, что он живой. Сердце отзывается слабо, но дышит человек, значит, есть надежда.
— Что же ты делаешь, а? — зловеще прошипел мне Бо. — Я же просил тебя… Ты хочешь всех угробить?
Подскочил инженер, замахал руками, раскричался:
— Почему не работаем?.. Где машинист?
— Человека нечаянно… — хотел было я объяснить.
— Какого еще человека! — заорал инженер. — Где ты видишь людей? Живо в кабину!
— Присмотри за Филиппом, — сказал я Бо и полез в машину, незаметно прихватив кусочек породы. Его будет вполне достаточно. Уронил комок в сплетение шестерен и включил мотор. Захрустело, замигало, где-то снизу задымилось — и мотор заглох.
Выбрался наружу и развел руками: что-то случилось. Инженер тут как тут. Бегает вокруг машины, ругается на чем свет стоит.
— Такой-рассякой! Не можешь техникой управлять, берись за лопату!
Инженер полез в мотор, а я из машиниста превратился в рядового рудокопа. Это и справедливо — сам наворочал, сам должен и расчистить. Но прежде чем взять заступ, склоняюсь над Филиппом, вытираю ему лицо. Он смотрит на меня в упор и бормочет нечто странное:
— Зачем спас меня… Я негодяй, подонок… я… я…
Прозвучал грозный окрик: работать! Вкалывай и ни о чем другом не думай! Хорошо, Бо смог увернуться. Через час он вынырнул из темноты и сообщил: Филиппу лучше. Вдвоем мы сможем довести его до лагеря.
Хороший человек Бо. Нет, такой не способен на предательство… Смешно даже думать.
Я остервенело, во всю мощь (удивительно, откуда берутся силы!) двигал заступом, ругал себя за непростительную оплошность и думал лишь об одном: скорее бы кончился этот день, скорее бы к Филиппу, скорей наверх!
Наконец дали отбой, и рудокопы столпились у штольни, по которой вытаскивали к подножию горы клеть с людьми. Меня и Бо, поддерживающих с двух сторон Филиппа, пропустили вперед и подняли первыми. Филипп, конечно же, чувствовал себя отвратительно, постанывал, но деваться было некуда — не оставаться же здесь на веки вечные!.. Стражники в два счета спишут из числа живущих. Дай только повод…
Филипп был настолько слаб, что тащить его было настоящим мучением. Он по сути дела не шел, а лишь для видимости переставлял ноги, наваливаясь то на меня, то на Бо. Стражники видели наши мучения, подозрительно поглядывали, но помалкивали. Понимание, надо сказать, редчайшее. Что ж, спасибо и на этом.