Читать «Беседы в Париже» онлайн - страница 3

Если мы наблюдаем не только внешние события в мире, но и то, что происходит внутри нас самих, мы обнаруживаем, что мы — рабы определённых идей, рабы авторитета, не правда ли? Веками пропаганда формировала из нас христиан, буддистов, коммунистов — или что там ещё. Но чтобы выяснить истину, мы, безусловно, не должны принадлежать ни к какой религии вообще. Очень трудное дело — вообще не становиться приверженцем какого-либо образа действий или образа мыслей. Не знаю, пытались ли вы когда-нибудь не принадлежать ни к чему, отказались ли вы полностью от традиционного признания Бога — это не значит стать атеистом, что так же глупо, как и веровать, — это отвергнуть влияние церкви со всей её пропагандой двух тысяч лет.

Нелегко отбросить, что вы француз, индиец, русский или американец; это, может быть, ещё труднее. Достаточно легко что-то отвергнуть, если вы знаете, к чему вас приведёт отрицание, но это просто переход из одной тюрьмы в другую. Но если вы отвергаете все тюрьмы, не зная, куда это приведёт вас, вы остаётесь совсем одни. И мне представляется, что безусловно необходимо остаться совсем одному, свободному от всяких влияний, ибо только тогда мы можем выяснить для себя, что истинно, и не только в этом мире повседневного существования, но и за пределами ценностей этого мира, за пределами мысли и чувства, за пределами измеримого. Только тогда мы узнаем, существует ли реальность за пределами пространства и времени; а такое открытие и есть творчество. Но чтобы узнать, что истинно, необходимо это состояние одиночества, свободы. Вам не уйти далеко, если вы к чему-то привязаны — к своей стране, к своим традициям, к своему привычному образу мышления. Это всё равно, что быть привязанным к колышку.

Итак, если вы хотите выяснить, что истинно, вам необходимо порвать все узы и исследовать не только внешнее, свои отношения с людьми и с вещами, но и внутреннее, а это означает познание самого себя; и не только поверхностно, в бодрствующем сознании, но и в бессознательных, скрытых уголках мозга и ума. Это требует постоянного наблюдения; и если вы будете наблюдать, то увидите, что нет никакого реального разделения на внешнее и внутреннее, ибо мысль, подобно приливу и отливу, течёт как вовне, так и внутрь. Всё это единый процесс самопознания. Вы не можете просто так отбросить внешнее, вы ведь не есть нечто отдельное от мира. Мировая проблема — ваша проблема, а внешнее и внутреннее — две стороны одной медали. Отшельники, монахи, так называемые религиозные люди, отвергающие мир, просто бегут со своими дисциплинами, суевериями в мир собственных иллюзий.

Мы видим, что внешне не свободны. В своей работе, в своей религии, в своих странах, в своих отношениях с нашими жёнами, мужьями, детьми, в своих идеях, убеждениях и политической деятельности — мы не свободны. Внутренне мы так же не свободны, поскольку не знаем, каковы наши мотивы, наши стремления, наши импульсы, подсознательные побуждения. Так что свободы нет ни внешне, ни внутренне, и это факт. Но прежде всего мы должны увидеть этот факт, а большинство из нас отказывается его видеть; мы его приукрашиваем, прикрываем его словами, идеями, и прочее. Факт то, что как психологически, так и внешне мы хотим безопасности. Внешне мы хотим быть уверенны в своей работе, в своём положении, в своём престиже, в своих отношениях; и внутренне мы хотим той же безопасности; если же одна крепость рушится, мы перебираемся в другую.