Читать «Капкан для оборотня» онлайн - страница 64

Он скорбно покачал головой.

— Ладно, — согласилась Инна, — представь, что ты — судья. Что ты отмеришь бедному студенту?

— Реально же, исходя из судебной практики, суд мог определить наказание до трех лет лишения свободы и то — условно. То есть, он не был бы лишен свободы, при условии, конечно, что ранее не совершал преступлений.

— Серьезно?

— Вполне. Всего лишь на одной печатной страничке автор нагородила столько, что у любого юриста волосы дыбом встанут. Потому что, помимо кражи, грабежа, разбоя и оказания сопротивления работникам милиции, по-разному толкуя слова автора, можно говорить еще и о покушении на убийство двух или более лиц, об угрозе убийством, о причинении легких или менее тяжких телесных повреждений и о хулиганстве.

И Барсентьев показал жене девять растопыренных пальцев: — девять различных преступлений, при желании, можно вменить бедному студенту.

Но Инна была непоколебима.

— Ну и что, — заупрямилась она, — любой автор может заблуждаться и заблудиться в ваших юридических дебрях. И имеет право на собственный вымысел.

— Так пусть этот автор и не лезет в дебри, или же пусть проконсультируется со знающими людьми. Она же тиражирует свои заблуждения, — Барсентьев посмотрел на тираж книги, — количеством в одиннадцать тысяч. И, наверное, это не одно издание, их ведь издают повторно, да еще, бывает, и в мягких обложках. Что же касается вымысла, он, к сожалению, продолжается в самой исковерканной форме.

Барсентьев продолжал читать страницу книжки:

— «…Филимонова бросилась улаживать дело. Мальчишка-продавец, получивший неплохой „гонорар“, пожалел студента и был готов забрать заявление. Милиционеры, умасленные суммой „на лекарства“, сменили гнев на милость… Но из СИЗО Володя мог выйти только по постановлению суда… В отчаянии Галина Антоновна кинулась по знакомым — искать пути подхода к каменному судейскому сердцу… — Четыре тысячи долларов — и в конце мая получите свое сокровище…

Суровая судья недрогнувшим голосом зачитала приговор — год с отбытием в колонии общего режима. Галина Антоновна чуть не упала в обморок, но потом услышала, что Вовочка тут же попадает под амнистию и отпускается прямо в зале суда…» — зачитал Инне Барсентьев очередную цитату.

— Ну, и что? Ты хочешь сказать, что не бывает продажных милиционеров и судей, не говоря уже о продавце?

— Бывают, — согласился Барсентьев, — но в приведенном выше случае им просто не позволят продаться. Только по делам так называемого частного обвинения потерпевшие по закону вправе отзывать свои заявления и претензии. Это дела о причинении легких побоев, оскорблении, клевете и некоторых других незначительных преступлениях. По всем остальным преступлениям потерпевшим этого не позволяет закон, как бы они не хотели.

— А если я хочу простить своего обидчика? Допустим, он вырвал у меня сумочку с деньгами, его поймали, а я в него влюбилась?

— Сначала он ответит за это, в соответствии с законом, а потом — хоть женитесь, — улыбнулся Барсентьев. — Но позволь мне закончить. Что касается судьи, то в таком процессе должен еще участвовать и прокурор, который не даст вынести фальшивый приговор. А если и прокурора подкупили, то уголовное дело, в порядке надзора, изучает еще другой прокурор, который опротестует незаконный приговор. А над ним еще прокурор и еще… Я уже не хочу комментировать приговор и какую-то неведомую амнистию. Ко Дню Победы ее, что ли, приурочило государство? Так в соответствии с ней, будут выпускать из тюрем и колоний фронтовиков, но никак уж не студентов. Вот сколько откровенной бредятины на полутора печатных страничках. И ты говоришь, что она лучшая? Этот автор? Точнее, авторша?