Читать ««На суше и на море» - 90. Фантастика» онлайн - страница 40

Сколько исключительных событий должно было произойти, чтобы этот момент стал возможен, а когда он наступил, напряжение вдруг сменилось спадом. Первый помощник капитана «Геркулеса» — неисправимый романтик — хотел сказать что-нибудь очень значительное, что вошло бы потом в историю, как та знаменитая фраза: «Доктор Ливингстон, я полагаю?»

Но на самом деле он сказал только:

— Привет, Мак-Нил, рад вас видеть.

Заметно похудевший и осунувшийся Мак-Нил держался, однако, вполне нормально. Он с удовольствием глотнул свежего кислорода и отказался от предложения прилечь. Он сказал, что последнюю неделю ничего другого почти не делал — только спал, экономя остатки кислорода. Первый помощник обрадовался — он и не рассчитывал, что так скоро сможет услышать все подробности!

Пока «Стар Куин» освобождался от груза, а с Венеры спешили сюда еще два буксира, Мак-Нил рассказывал о событиях последних недель, и первый помощник с «Геркулеса» украдкой делал заметки.

Мак-Нил вел повествование спокойным, эпическим тоном, словно все случившееся произошло не с ним, а с кем-то посторонним или вовсе не имело места в действительности. Так оно отчасти и было, хотя нельзя сказать, будто Мак-Нил сочинял.

Нет, он ничего не выдумывал, но он об очень многом умолчал. Он готовился к этому отчету целых три недели и постарался не оставить в нем слабых мест.

Грант был уже у двери, когда Мак-Нил мягко окликнул его:

— Куда вы спешите? Я думал, мы собирались кое-что обсудить.

Чтобы не пролететь головой вперед, Грант схватился за дверь и медленно, недоверчиво обернулся. Инженеру полагалось уже умереть, а он удобно сидел, и во взгляде его читалось что-то непонятное, какое-то новое, особое выражение.

— Сядьте! — сказал он резко, и с этой минуты власть на корабле как будто переменилась.

Грант подчинился против воли. Что-то здесь было не так, но он не представлял, что именно.

После длившейся целую вечность паузы Мак-Нил почти грустно сказал:

— Я был о вас лучшего мнения, Грант.

Грант обрел наконец голос, хотя сам не узнал его.

— О чем вы? — просипел он.

— А как вы думаете, о чем? — В тоне Мак-Нила едва слышалось раздражение. — Конечно, об этой небольшой попытке отравить меня.

Итак, для Гранта все кончилось. Но ему было уже все равно. Мак-Нил сосредоточенно разглядывал свои ухоженные ногти.

— Интересно, — спросил он так, как спрашивают «который час», — когда вы приняли решение убить меня?

Гранту казалось, что все это происходит на сцене — в жизни такого не могло быть.

— Только сегодня, — сказал он, веря, что говорит правду.

— Гм-м… — с сомнением произнес Мак-Нил и встал.

Грант проследил глазами, как он направляется к аптечке и ощупью отыскивает маленький пузырек. Тот по-прежнему был полон: Грант предусмотрительно добавил туда порошка.

— Наверно, мне следовало бы взбеситься, — тем же обыденным тоном продолжал Мак-Нил, зажав двумя пальцами пузырек. — Но я не бешусь — может быть, потому, что я никогда не питал особых иллюзий относительно человеческой натуры. И я ведь, конечно, давно заметил, к чему идет дело.