Читать «Ищу Афродиту Н.» онлайн - страница 15

Стихи, тем не менее, я опять оставляю. В жизни бывает всякое – вдруг вспыхивают и начинают идти самые безнадежные предприятия. Всегда можно рассчитывать на везение. Правда, видя в какой запредельный развал всяких папок рукопись попадает, я догадываюсь, что здесь на везение рассчитывать не приходится. Судьба этого чудовищного Монблана вполне очевидна: через год или больше, нетронутый, он перекочует в местный архив (если что-то вроде архива у них вообще существует), а затем, при очередной расчистке завалов, будет выброшен вместе с остальными невостребованными материалами.

Континуум есть континуум.

Никто в этом разбираться не будет.

* * *

Кстати, именно в эти дни я получаю письмо из Америки. Сыну Оли я написал месяца два-три назад, взяв адрес у Ираиды. И вот теперь, когда уже совсем потерял надежду, читаю наконец долгожданный ответ.

Юрий (Джордж, как он теперь себя называет) изъясняется сухо и ясно, словно боится остаться непонятым. Никаких рукописей или печатных текстов матери у него не имеется, и он даже не представляет, у кого бы они могли находиться. К сожалению, поспособствовать чем-либо в этом вопросе он мне не может.

Что же касается обстоятельств исчезновения, то четыре года назад, как только до него дошли известия о случившемся, он немедленно, бросив все, прилетел в Россию и за месяц пребывания здесь убедился, что ситуация безнадежная. Никто ничего делать не будет. Никакая милиция пальцем не пошевелит, чтобы найти человека. Видимо, у них ныне другие проблемы. Уже отсюда, из Калифорнии, он дважды запрашивал соответствующее отделение – ответа не получил. Тем более, что можно сделать сейчас?

Вообще, он уже более пяти лет живет в Америке, удачно женился, год назад у него родился ребенок. А недавно произошло еще одно важное для него событие: он официально стал гражданином Соединенных Штатов.

В заключение Юрий (Джордж) просит, чтобы я не считал его человеком эгоистичным, черствым, сухим. Просто он действительно не представляет, что еще можно сделать в такой ситуации. К тому же, добавляет он в самом конце письма, про «безумную литературную жизнь» интересно читать в мемуарах лет так через семьдесят, и совсем другое – испытать это на себе. Он сейчас даже вспоминать не хочет о том, что было.

Подпись стоит: «Сан-Франциско, штат Калифорния. Джордж Д. Савицки, гражданин США».

* * *

В конце концов я сдаюсь. Я больше ничего не могу сделать для темноглазой взволнованной девочки, которую некогда, в силу стечения обстоятельств, пошел провожать. То есть, конечно, я мог бы еще кое-что предпринять. Я бы мог, например, договорившись с каким-нибудь мелким издательством, выпустить Олину книгу за собственный счет. Зарабатываю я, правда, весьма умеренно, в нашей области звания и регалии на доходах почти не сказываются, однако, поднатужившись, я, вероятно, сделать бы это сумел. Только кому эта книга будет нужна? Тухлоглазому вежливому редактору, похожему на мертвеца, патлатому критику, поэтессе, думающей сейчас исключительно об Испании? Бог с ними, со всеми. Видимо, не судьба этой девочке. Что-то у нее не связалось, не щелкнуло, не произошло сцепления с жизнью. Такое бывает. Не стоит, наверное, переделывать это задним числом.