Читать «Последний диктатор Европы» онлайн - страница 22

Магат, разумеется, был зол: «Зачем меня туда брали? Лучше бы я остался дома с женой, которая должна была рожать (первый ребенок в семье Магатов — дочь Джанина — появилась на свет во время ЧЕ-80. Б.Т.). Я теперь сто раз подумаю, прежде чем соглашаться играть за сборную. Особенно при этом тренере», Конечно, если бы сборная ФРГ не выиграла тот ЧЕ, то Дерваллю пришлось бы несладко. Его кадровые решения и, прежде всего, отсутствие Магата в рещающих матчах, были далеко не бесспорны. Победителя пытались судить гамбургские издания. Наезды на тренера продолжались, даже несмотря на последующие регулярные вызовы: Феликса в бундесэльф, и достигли пика в период между ЧМ-82 и ЧЕ-84, когда «квота красноштанников» в сборной резко пошла вниз. Это особенно раздражало и удивляло газетных писателей, так как «Гамбург» в 1982-м и 1983-м становился чемпионом и даже выиграл КЕЧ.

Эти успехи состоялись уже при другом тренере. Ристич после увольнения Зебеца, как в свое время Озкан после Гутедорфа, дотренировал команду до окончания сезона. И Нетцер, торжествуя, объявил: «Смотрите, кто идёт!»

На смену Бранко Зебецу и временно исполняющему обязанности тренера Александру Ристичу пришел, Эрнст Хаппель (подробную статью о Хаппеле см. в «Футболах» 68,70,84 за 2008 год).

О новом наставнике игроки «Гамбурга» были наслышаны — слава Хаппеля как преуспевающего тренера, но немного «чудака» бежала впереди него. Игроки понимали, что тренировочных послаблении не будет — в этом деле австриец был не менее требователен, чем югослав. Но любой новый наставник начинает что-то менять. Что именно станет peформировать Хаппель, в команде не знали, и потому отнеслись к назначению настороженно.

ГОВОРИ ТИХО!

«Герр Магат, не могли бы вы сравнить Зебеца и Хаппеля в порядке, так сказать, «поступления», чем они отличались друг от друга и чем были похожи?»

«Понимаете, Зебец, без сомнения, был великим тренером, и его потогонную систему можно было выдерживать, только ясно понимая поставленную цель и соглашаясь со способами ее достижения. Но главное — эту цель нужно было достигать в каждом соревновании. Если же цель не была достигнута, тогда начиналось брожение и дрязги: «За что страдали и страдаем?» И в этом случае недовольство игроков направлялось на тренера, поскольку команда действовала так, как он учил. У него нельзя было сыграть так, как тебе хочется, даже если такая игра разок-другой приносила победу. Всё отшлифовывалось на тренировках и тактических занятиях, разжевывалось до мелочей. Переспросить, условно говоря, можно было только один раз. Если игрок, разглядывая начерченную тренером схему, не «въезжал» дважды и осмеливался это непонимание показать, тренер ставил на нем крест. Был у нас такой случай с одним из неплохих вроде новичков. Зебец отправил его в глубокий запас, а затем и из команды совсем (…) Мы взбрыкнули разок после проигранного финала КЕЧ, предъявив претензии тренеру, но потом, поостыв, поняли, что и сами вообще-то кое в чем виноваты…»