Читать «Качели. Конфликт элит или развал России?» онлайн - страница 201

В мире возникают новые глобальные акторы. А значит, и новые глобальные претензии. Но эти претензии в лучшем случае не получают никакого идеологического оформления. А в худшем — получают оформление весьма и весьма зловещее.

В данном мировом процессе прослеживается некая «смыслотенденция». Когда-нибудь я постараюсь обсудить ее подробнее. А сейчас сделаю на этот счет лишь «пометку на полях». И выскажу смелую гипотезу, согласно которой новые глобальные акторы вообще чураются смысла, пытаясь заменить его силой. Есть один язык, на котором слово «сила» и слово «власть» совпадают. Это английский язык. Увы, такое лингвистическое совпадение не может носить случайного характера.

Между тем власть и сила никогда не могут совпадать. Ибо у них различная — не побоюсь этого слова — метафизическая природа. Если же от метафизики переходить к обычной социальной теории, то речь идет о простых и понятных вещах. Они изложены, например, известным неогегельянцем Кожевым в его работах по философии власти.

Вкратце речь о том, что власть существенно несводима к силе. Если вы являетесь держателем власти (например, директором какой-нибудь фирмы) и к вам в кабинет зашел скандалящий подчиненный, то вы являетесь властью лишь постольку, поскольку можете тихо сказать ему «выйди из кабинета» — и он выйдет. Если же вы должны вызвать охрану или, тем более, начать драться, чтобы вышвырнуть из кабинета взбунтовавшегося нахала, то вы уже не власть. Легитимация силой — это квазилегитимация. А в каком-то смысле даже делегитимация. Власть, применившая силу против своего народа, существенно делегитимируется. И те, кто это понимает, иногда специально провоцируют власть на нечто подобное.

Кожев предлагает гегелевский вариант классификации типов власти. Власть Отца (то есть Бога), власть Судьи, власть Вождя как носителя сверхценного проекта и власть господина над рабом. Если власть Отца носит сакрально-легитимационный характер (апелляция к святости), власть Судьи — этически-легитимационный характер (апелляция к справедливости), а власть Вождя — концептуально-легитимационный характер (апелляция к проекту, мечте, утопии), то власть господина над рабом носит примитивно-экзистенциальный характер (апелляция к мужеству). Но и в последнем из рассмотренных вариантов власть апеллирует не к силе, а к мужеству. Господин во имя признания и подтверждения статуса может умереть, а раб не может. Господин не будет жить в несвободе и предпочтет ей смерть, а раб будет жить в несвободе. Апелляция к силе как источнику власти просто исключена.

В «Прикованном Прометее» Эсхила Прометея ведут к скале две сущности. Одна из них называется Сила, другая — Власть.

Я уже говорил об этом и подчеркивал, что общемировой процесс кризиса западной цивилизации основан на подмене власти силой. Здесь я могу еще развить данную идею, подчеркнув, что сам феномен шахидизма («не боимся смерти») возник из стремления противников западной цивилизации лишить Запад последнего источника властной легитимации — права на господство, исходящего из апелляции к мужеству, к отсутствию страха перед смертью, к готовности принять смерть, дабы быть признанным. Если у Запада не окажется других источников легитимации, а этот также будет отнят, возникнет ситуация глобальной делегитимации.