Читать «Отравленная страсть» онлайн - страница 64
Сергей Бакшеев
– Это называется экстремумом. – Что?
– Пики эмоций – это точки экстремума. Там производная равна нулю. Скорость жизни равна нулю.
– Правильно, – еще раз согласился вахтер. – Потому что это предел, дальше некуда.
– Жизнь достигает максимума или минимума, вершины или пропасти, – задумчиво произнес я. – Но на пути к ним скорость жизни приобретает наибольшее значение.
– Вот это и есть – Жизнь! Жизнь с большой буквы, – подытожил вахтер.
– Что-то мы отвлеклись, – встрепенулся я. – Что сказала Женя?
– Ничего. Спросила, в какой вы комнате, и сразу поднялась. Потом несколько раз спускался Евтушенко, звонил, вас искал.
– А я задержался, и она ушла.
– Нет! Евгения еще здесь.
– Так что же вы сразу не сказали! – крикнул я, взбегая по ступенькам.
– Ну, народ! А я разве говорил, что… – слова наигранного возмущения стихали за моей спиной.
Я ураганом ворвался в свою комнату. Женя! Она здесь! Холодный взгляд девушки изучающе осматривал меня. Потом я заметил Сашку Евтушенко и Ольгу Карпову. Все трое сидели за столом и играли в карты.
– Тебя ждем, – первой подала голос Карпова. Ее глазки ехидно стреляли то в меня, то в Русинову. – Что-то ты долго сегодня у Ирины Глебовой задержался.
– Я учу ее водить машину! – резко ответил я.
– С утра и до вечера. Все учит и учит, учит и учит. Аж устал, бедный! А сейчас вы проходили курс ночного вождения. И телефон у вас прямо в машине установлен?
– Оля, тебя это не касается, – я старался сдержать раздражение.
– Хорошо, я умолкаю. Тебя, вообще-то, вот, – Ольга показала на Женю и замялась, подбирая нужное слово, – дэвушка ждет.
Она сознательно произнесла слово «девушка» с кавказским акцентом. Я тут же вспомнил подозрения Ирины.
– Привет, Женя, – только сейчас я додумался поздороваться.
– Салют, – еле слышно ответила Русинова. Я подошел к столу:
– Так что вы тут делаете?
– В карты играем, – развел руками Сашка.
– Поздно уже…
– Вспомнил! – с сарказмом прервала меня Ольга. – Ему несколько часов назад звонили, но он, видимо, был не в силах оторваться от процесса обучения.
– А некоторым пора домой, – я уперся взглядом в Карпову.
– Ничего себе! – возмутилась она. – После десяти, кстати, присутствие посторонних в общежитии запрещено.
– Оля, иди в свою комнату.
– Интересно! А она? Останется здесь на ночь с мужиками?
Карпова явно нарывалась на скандал или просто не контролировала свои эмоции. Евгения демонстративно встала и шагнула к выходу. Я удержал ее и обратился к Карповой, набычив голову:
– Оля! Ко мне пришел человек. Дай спокойно поговорить.
– А с Глебовой что, не наговорился? Прервал разгорающийся скандал Сашка:
– Оля, давай выйдем. Я тебя провожу.
– Не заблужусь! – огрызнулась Карпова. Рука веером бросила карты, отброшенный стул шлепнулся на пол. Она с вызывающей учтивостью раскланялась: – Спокойненькой ночки.
Хлопнула дверь. Сашка бросился догонять Ольгу. Мы остались наедине с Русиновой.
– Отпусти, – Евгения высвободила руку, которую я продолжал сжимать, потерла запястье: – Ну и пальцы у тебя.
– Извини.
Она порывисто прислонилась ко мне, доверчиво вжалась, кончик носа уткнулся мне в шею. На душе мгновенно потеплело. Я хотел обнять хрупкие плечи, но девичьи ладошки неожиданно твердо уперлись в грудь, и Женя отстранилась.