Читать «Маскавская Мекка» онлайн - страница 3

Собственно говоря, весь их отдел представлял собой одну большую физическую лабораторию.

Она размещалась в одном из внушительных космопортовских ангаров, построенных в спецзоне ФАБО.

В тупиковом торце ангара были выгорожены несколько семинарских аудиторий, пара десятков конур, в дыму которых черкали бумагу и орали друг на друга математики, вычислительный центр, столовая и «Шанхай» — большой уютный зал с чайным буфетом и кожаной мебелью. Именно здесь, по преимуществу, и протекала работа, пока она довольствовалась развитием той или иной теории. Если же теория развивалась до состояния, когда ее нужно было «поставить на ребро» — то есть решительно подтвердить или столь же решительно погубить опытом, — ничто не мешало переместиться в ту или иную экспериментальную секцию.

Секции располагались в левой половине ангара. Каждая из них комплектовалась аппаратурой определенного направления и класса. Несколько первых были отданы старым добрым методам — хроматографии, ядерно-магнитному резонансу, акустике. Потом начинались роскошные и лакомые волновые прелести — оптика, высокочастотные излучения, скан-метод Джонса, фриквенс-излучения и волны Горбовича-Декартье… Здесь можно было найти комплекс аппаратуры для проведения любого опыта — кроме, пожалуй, астрофизических и гравитационных…

К сожалению, в ту пору он не вполне отдавал себе отчет в ценности того, к чему оказался допущен.

Он был разумен, аккуратен и осторожен — и теперь, четырнадцать лет спустя, брел с биржи, скользя взглядом по заплеванному тротуару и невольно рассчитывая найти что-нибудь ценное.

Из этого следовало, что в те годы он был недостаточно разумен, аккуратен и осторожен: потому что если бы обладал всеми этими качествами в полной мере, то и по сей день работал бы в ИСС, сочетая свою общеизвестную (в рамках отдела и института) и щедро оплачиваемую деятельность с другой, от всех скрытой, тайной, существование и смысл которой не должны были быть никем даже заподозрены.

Он придерживался нескольких ясных принципов, которые обеспечивали безопасность. Благодаря им удавалось выкраивать когда минуты, а когда и часы, чтобы, не обращая на себя ничьего внимания, наладить и провести свой личный эксперимент.

Однако тот колпак, под которым все они сидели, глупо было бы недооценивать. К концу третьего года его успешной и поощряемой работы кто-то где-то сделал какие-то выводы. Из чего исходил наблюдатель? Трудно сказать. Так или иначе, к нему приставили двух дипломников.

Он усмехнулся, вспомнив этих парней. Те еще были дипломники — погоны так и просвечивали из-под белых халатов.

Он лег на дно, затаился, не подавая виду, что замечает это внимание. Несколько месяцев сживал своих подопечных со свету, требуя усердия, граничащего с самоотречением. Грузил ответственностью. При этом был открыт и радушен: я — вот он, весь как на ладони. Я чист как мыльница, я тружусь в ИСС, я занят исключительно проблемами сканерной локации!.. Лаборатория класса «E» и шесть таньга в месяц! — стоило попридуриваться, чтоб отстали.