Читать «Маскавская Мекка» онлайн - страница 206

Про Алексея и Анастасию Найденовых, конечно, хотелось бы сообщить что-нибудь совершенно определенное — вроде того, например, что Найденовы поначалу обосновались… ну, допустим, где-нибудь в Старопименске обосновались… а после рождения ребенка, то есть примерно через год, перебрались, положим, в Голопольск… а затем, когда мальчик подрос, уехали, к примеру, в Бурьянки, — и уж как там сложилась их счастливая жизнь, никому не известно.

Но увы, увы — это самое «никому не известно» должно прозвучать гораздо раньше, и вот почему.

Уже через три недели правительство смогло взять события в Маскаве под контроль. Большинство экспертов сошлось во мнении, что это стало возможным почти исключительно благодаря трагической и нелепой гибели Кримпсона-Худоназарова С.М., повлекшей временный арест его авуаров и иссякание денежных потоков, шедших, как показало последующее расследование ФАБО, на обеспечение финансовых механизмов восстания. Важную роль сыграло и то, что Зарац В.В., руководивший коалицией левых сил, в конце октября неожиданно резко переменил политическую позицию, выступив инициатором примирения и одним из авторов воззвания к народам Маскава, вошедшего в историю под названием «письмо сорока семи». Уже в середине ноября Зарац В.В. был кооптирован в парламент, возглавил вновь образованную «умеренную» фракцию КСПТ и много сделал на ниве социального согласия.

К сожалению, последние дни возмущений омрачились бесчеловечной деятельностью так называемых «соцтрибуналов», учрежденных в некоторых районах Маскава левым крылом КСПТ и взявших на себя, по их собственным декларациям, «народный контроль за порядком и законностью». Чем яснее становилось, что восстание утихает, теряя пыл и напор первых дней, тем с большей жестокостью действовали соцтрибуналы, стремясь истребить проявления любого инакомыслия, опасного для развития революции и именуемого, в их терминологии, «социзменой». Как ни парадоксально, большая часть соцтрибунальцев, торопливо и неряшливо вершивших расправу над заподозренными в социзмене, вскоре сами становились жертвой деятельности соцтрибуналов, а на их место приходили новые энтузиасты. Этот страшный механизм крутился до двух часов ночи шестого ноября, когда на Миусской площади был осуществлен последний бессудный расстрел большой группы видных членов КСПТ и народных активистов.

Город долго пребывал в глубоком обмороке, но мало-помалу ожил и зализал раны. Интенсивные восстановительные работы в Рабад-центре не прекращались на протяжении нескольких месяцев. Более всего пострадала «Маскавская Мекка», владелец которой, Топоруков Ц.С., был случайно убит в суматохе бессмысленного штурма. Через год у Малахитовой арки состоялось торжественное открытие траурного мемориала, посвященного жертвам октябрьских событий, и в неспокойном мире людей стало одним вечным огнем больше.

Когда в Маскаве прекратились волнения, поток беженцев быстро иссяк, а бурная деятельность, развитая УКГУ по организации новых благоустроенных фильтрационных лагерей (само собой разумеется, раздельно женских и мужских), стала сама собой сходить на нет. Однако те гумпредприятия, что уже были созданы, на протяжении еще нескольких лет эффективно работали со сконцентрированным в них спецконтингентом.