Читать «Повесть о Гэндзи (Гэндзи-моногатари). Приложение.» онлайн - страница 3

Лестница в несколько ступеней с южной стороны дома вела на окружавшую дом неширокую крытую галерею (су-но ко), обрамленную перильцами. Галерея отделялась от внутренних помещений деревянными решетками, опускавшимися на ночь и поднимавшимися днем.

Стр. 5

С восточной и западной сторон — двухстворчатые боковые двери (цумадо), через которые обычно входили в дом. За решетками и в дверных проемах — шелковые занавеси (сударэ). Между галереей и внутренними жилыми помещениями — «передние покои» (хисаси) — узкие проходы, отделенные от внутренней части дома шторами и раздвижными перегородками, оклеенными шелком или бумагой (сёдзи и фусума). В передних покоях, отгородившись друг от друга занавесями, жили прислужницы.

Границей между передними покоями и галереей служили прямоугольные балки (нагэси), внизу и вверху соединявшие опорные столбы, на которых стояло здание.

Отшлифованные до блеска деревянные полы были застланы циновками, на них лежали плетеные круглые сиденья, стояли низкие скамеечки-подлокотники, лакированные столики, невысокие, инкрустированные перламутром шкафчики (дзуси), в которых хранились музыкальные инструменты, шкатулки с гребнями и пр.

Основное место во внутренних покоях занимал полог (тёдай) — приподнятое над полом и окруженное со всех четырех сторон занавесями место, служившее обычно опочивальней.

Хозяин дома чаще всего жил в главном здании, во флигелях и галереях помещались наложницы, прислуживающие им дамы, челядь.

Павильоны использовались в жаркое время года. В павильоне Над источником из-под пола прохладной струей бил ключ. Здесь принимали гостей, угощались вином, музицировали и слагали стихи.

Убранство домов отличалось необыкновенной изысканностью — все, начиная от одежды и кончая утварью, заказывалось у лучших мастеров. Большое значение в интерьере японского дома придавалось ширмам, занавесям, экранам. Их расписывали лучшие художники столицы. Изображения сопровождались каллиграфическими надписями, чаще всего стихами на ту же тему. Живопись, каллиграфия, поэзия, находящиеся в гармоническом единстве, оказывались тесно связанными с повседневным бытом людей.

Усадьбы обычно бывали довольно велики — иначе трудно было бы разместить многочисленную челядь. Дома покупались и передавались по наследству. Помимо усадьбы в столице аристократы владели обширными земельными поместьями (сёэн), откуда получали определенную часть доходов в виде риса, тканей и прочих натуральных продуктов.

Число аристократических семей, приближенных ко двору, было не так уж велико — не более двадцати. Вокруг них сосредоточивались другие, менее знатные семьи. Существовала и провинциальная аристократия, но положение ее было незавидным (хотя нередко и более выгодным материально). Столица считалась единственным местом, достойным благородного человека. Взгляды же столичной аристократии были устремлены на императорский дворец — средоточие культурных ценностей того времени.