Читать «Вечный шах» онлайн - страница 10
Ицхак Мерас
Сегодня он подкараулил меня возле дома.
И вот мы одни, но Янек молчит. Мы оба о чем-то думаем, он и я.
— Ты- тот самый Липман, который играет в шахматы?
— Тот самый. — С Шогером? — С Шогером,
— Я так и думал, — говорит Янек. — Почему ты играешь с ним?
— Он приказывает. — Только поэтому?
— Нет. Я заставляю его сдаться.
— Он что, ни разу не выиграл?
— Нет.
— И не было ни одной ничьей?
— Нет.
— Я знаю, ты свой парень, Изя.
— Я?
— Ты. Но все равно мы должны поговорить.
— Не люблю говорить о шахматах. Я мог бы сидеть дома и играть сам с собой, — говорю я. — А еще могу заставить Шогера сдаться, хотя с каждым разом мне трудней и трудней. Раньше было легко. А теперь я каждый раз боюсь проиграть. Но это не важно, я не люблю говорить о шахматах.
Янек смотрит мне в глаза.
— Нет, не о шахматах. Надо поговорить о другом.
— О чем, Янек?
— Обо мне. — Он опускает голову. — Не совсем обо мне. Обо мне только немножко.
Я не знаю, хочу ли этого. Но я соглашаюсь.
— Говори, Янек.
— Видишь ли… — говорит он.
И, остановившись, пинает камешек. Камешек круглый, гладкий. Наверное, можно представить, что это мячик, и поиграть в футбол. Я, допустим, стою на воротах, а Янек старается забить гол. Или он пригнулся и ждет в воротах…
— Видишь… — снова начинает Янек, и я понимаю, о чем разговор. Может, он заговорит о себе, не знаю. Может быть, о том, кто он и откуда.
Может быть, о чем-нибудь таком, что мне и в голову не приходит.
И все равно он будет говорить об Эстер. Я не знаю, хочу ли этого, и говорю:
— Что ж ты молчишь?
— Видишь… — говорит он.
В третий раз повторяет Янек одно и то же слово.
— У нее был брат, — говорит Янек, — Мейер, мы все его звали Мейкой, и он был моим лучшим другом. Мы одногодки, выросли на одном дворе. Он говорил по-польски как поляк, а я по-еврейски не хуже его. Ты сам видишь, правда? Мы были такими друзьями… Объяснять я тебе не буду, сам должен понимать.
— Не объясняй, — говорю я. — Такие вещи каждый понимает.
— Я так и думал, — говорит он. И замолкает.
— Ты помнишь тот день, когда всех загнали в гетто? — спрашивает Янек.
Спрашивает, и молчит, и снова спрашивает-глазами.
Я помню тот день. И хотел бы забыть, но помню. Он стоит у меня перед глазами, как развороченный взрывом мост. Тот мост-это и есть тот день. Я вижу его искореженные балки. Вижу пробоины в настиле. Мост забит идущими людьми. А внизу, у самой воды, вниз головой повис солдат. И наверху еще один- сидит как живой, привалившись к железной балке.
Я хорошо помню тот день. Он стоит у меня перед глазами, как взорванный мост.
— Я помню мост в тот день, — говорю я — А ты?
— У меня перед глазами узкая уличка, — говорит Янек. — И уличка вся запружена, забита людьми до отказа, как тот мост.
— Янек, а тогда уже были желтые звезды?
— Были. Разве такое можно забыть?
Я опускаю голову.
— В тот день… — говорит Янек.
Вроде обычным голосом, но скулы его обтягиваются, кожа на лбу становится серой, а зубы скрипят. Мне кажется, будто Янек откусывает каждое слово и от этого ему трудно говорить.