Читать «Клеверное поле» онлайн - страница 8

— Да.

— Так вот: я не отрицаю, я люблю красоту, но без горьких слёз — беру, пользуюсь. Жизнь, Игорь, слишком коротка. Вы испытываете муки Тантала, а я приношу пользу обществу, не гнушаясь работы — живу.

— Очень похоже на одного парня из Оренбуржья. Предел его желаний — новая изба и женитьба. Он тракторист. А вы? Кто вы?

— Врач-психиатр. Так на чём мы опять остановились? Нищета, унижения, насмешки. Ко многим ли приходит признание при жизни?! Одна-единственная жизнь и признание после смерти! Много, очень много примеров! Стоит ли?

— Путь к настоящему искусству тернист.

— Согласен, но тогда нужно запастись толстой кожей, быть может, отрешиться от вся и всех…

— И всё же это отрицание…

— Да нет же, не отрицаю, но против жертвоприношений кровавому Молоху! Я за гуманизм, в конце концов профессия врача сама по себе гуманна. Медицина далеко ещё не приоткрыла тайны серого вещества, но уже известны многие процессы, происходящие в мозгу.

— И в сером веществе есть кусочек, управляющий творчеством? — спросил Игорь.

— Во всяком случае отключение одной точки избавляет от ненужных страданий… Иногда навязчивые идеи лечатся гипнозом…

— У меня навязчивая идея?

— Ну, как вам сказать? Что-то похожее. Подумайте на досуге о нашем разговоре. Захотите — могу помочь…

Он опять укатил на голубой машине, а Игорь вернулся домой.

* * *

Маленький сын, разметавшись в кроватке, спал нездоровым сном. Жена лежала на диване лицом к стене. Услышав шаги, она села. Глаза у неё припухли, должно быть, недавно плакала. Игоря испугало какое-то незнакомо тупое выражение её лица.

— Что случилось?

— Затемнение верхушек лёгких. — Жена кивнула на детскую кроватку. — Осень нужно провести в Крыму, питание… или больница. Я не отдала в больницу…

В голосе её Игорь уловил страшную усталость и отчаяние, смотрела она мимо него, словно он отсутствовал, был теперь уже ненужен из-за своего безденежья. Она ничего не видела, наверное, сейчас, кроме недостижимого Крыма и болезни её ребёнка.

Игорь молча ушёл на кухню и, услышав скрип дивана под улёгшейся женой, вынул из этюдника клеверное поле. Долго вглядывался в картину, сделал несколько мазков, пытаясь в которой раз разгадать тайну оживления. Ночью он потихоньку подошёл к кроватке сына. Бледный лобик ребёнка был влажен от испарины, воздух трудно проходил через неестественно красный, запёкшийся рот.

— Ничего не могу писать, кроме той картины, прости! — прикоснулся осторожно губами к детскому лобику. — Я избавлюсь от наваждения…

На другой день к вечеру он пошёл к реке. Павел Иванович сидел на перевёрнутой лодке. И то, что он вроде поджидал Игоря, испугало его, он хотел было повернуть назад, но Павел Иванович, словно почувствовав его присутствие, оглянулся и помахал рукой.

— Я знал: вы придёте, — сказал он. — Что, не по себе? Пугает избавление от навязчивой идеи?

— Я не верю в чертовщину, но вы похожи на дьявола-искусителя, — невесело улыбнулся Игорь.

— Современная наука давно переплюнула дьявольские фокусы, — рассмеялся Павел Иванович. — Собственно, я не уговариваю, а если решили, садитесь в машину — через пару часов станете нормальным человеком, эти ваши краски и оттенки перестанут изводить.