Читать «Журнал «Вокруг Света» №6 за 2004 год (2765)» онлайн - страница 82

Наконец Эдит вернулась из Канады. Мы немедленно отправились к ней. Она была очень удивлена: «Какого черта вы здесь делаете?» – «Мы же поспорили, вот и приехали к тебе!» Это ее немного развеселило, но не слишком. Наконец она смягчилась и сказала: «Ладно, попытаемся найти вам денег».

Пока не было работы, но был вид на жительство, я мысленно продумывал диалог, который произойдет у меня с известнейшим издателем, о котором нам говорил Рауль Бретон. И, наконец, мы предстали перед Лу Леви. Нас встретила очаровательная секретарша и провела в кабинет Лу. Разговор получался хаотичным, я отвечал наобум на его вопросы до тех пор, пока Лу не спросил: «And how about la Marquise?» (Что слышно о Маркизе?) Я тогда еще не знал, что Рауль Бретон прозвал свою супругу Маркизой, и решил, что речь идет о песне «Все хорошо, прекрасная маркиза». Поэтому ответил: «She is dead» (Она умерла). Он с ужасом посмотрел на меня: «Dead?» (Умерла?) – «Yes, dead» (Да, умерла). Начиная с этого момента я совершенно запутался и более не смог произнести ничего вразумительного. Тогда Лу вызвал свою правую руку, Сала Чиантия, который, слава Богу, говорил по-французски и помог разрешить недоразумение. Лу тут же проникся к нам симпатией и, прослушав, купил у нас две песни, за которые заплатил прекрасный аванс из двух красивых зеленых купюр цвета надежды.

Эдит, опять Эдит

Даже через много лет после гибели Марселя (Сердана. – Прим. ред.) Эдит жила воспоминаниями об этом человеке. Она молилась за него, думала только о нем и говорила только о нем. Все мы, кто находился рядом, страдали оттого, что она одна. Ей всегда было необходимо кого-то любить. Каждый раз, возвращаясь в Париж, я посещал модные клубы, в частности заведение Мориса Карера, потому что мне нравился его оркестр, которым управлял Лео Шольяк, бывший пианист Шарля Трене. Был там еще один певец, который, на мой взгляд, мог понравиться Эдит Пиаф и, чем черт не шутит, стать новым «хозяином». Красивый голос, прекрасное знание французского языка и горячий американский акцент. Я решил представить его ей. Она каждый вечер выступала в разных кабаре на Елисейских полях. Но надо было найти убедительный предлог, потому что Эдит все еще не желала знакомиться с мужчинами. К моему счастью, Эдди – Эдди Константин, о котором как раз и идет речь – помог мне, сам того не зная. Он хотел написать перевод «Гимна любви». Я воспользовался случаем и тут же начал давать наставления: «Я поговорю о тебе с Эдит. Когда приведу тебя в ее уборную, войдешь, сделаешь приветственный жест рукой, скажешь „Hi“ и широко улыбнешься ей своей обворожительной улыбкой». Все прошло как по маслу…