Читать «Журнал «Вокруг Света» №12 за 2002 год» онлайн - страница 36

Предчувствия Богуславского оправдались. Он отправлен на переподготовку, а значит, в резерв, что, как правило, бывало без возврата. Теперь Фрунзенским райкомом руководит Фурцева. Место почетное и видное. Публичные выступления, всегда без бумажки, выгодно отличают ее среди партийных деятелей ее ранга.

Хрущев, первый секретарь Московского комитета партии, а значит, хозяин Москвы, забирает Екатерину в Московский комитет. Досужая молва будет объяснять ее восхождение банально-вульгарно: Хрущев-де неспроста сделал своей правой рукой интересную бабенку. Между тем под крышей Московского горкома действительно завязывается роман двух секретарей, чьи имена стоят во всех документах рядом, – Фирюбина и Фурцевой. Они на редкость подходят друг другу: оба красивые, статные, спортивные. Фирюбин женат, у него двое детей-подростков. Адюльтеры в партийной среде не поощряются, потому служебный роман растягивается на годы и хранится в глубокой тайне.

И все же Николай Павлович отважился на развод. Для Екатерины Алексеевны – это первый и единственный законный брак. Она впервые живет настоящей семейной жизнью, ездит отдыхать вместе с мужем, братом и невесткой. Впрочем, этот долгожданный брак тоже с легким привкусом горечи. В партийных кругах он принят весьма прохладно. Матерью Матреной Николаевной и вовсе – с ожесточением. Она до конца своих дней будет отрезать зятя с фотографий.

После смерти Сталина Хрущев становится первым секретарем Центрального Комитета партии, передав Фурцевой главенство в московском комитете. Фирюбин же назначается послом в Чехословакию. Теперь их семейная жизнь и вовсе выглядит странно: жена наезжает в Чехословакию преимущественно в партийно-правительственных делегациях. Может быть, тут наметится первая, еще не видная, трещинка в супружеских отношениях. А пока она делит себя между Москвой и Прагой, между мужем и властной матерью, которую Фурцева всю жизнь и любила, и чтила. В дневнике ее дочери Светланы есть такая запись: «Мы все ревнуем ее – бабушка и я к Николаю Павловичу, он к нам и все вместе к работе».

На правление Фурцевой в качестве хозяйки Москвы приходится середина 50-х – годы надежд и возрождения, когда от спасительных, но унылых хрущевских пятиэтажек город стал преображаться, появлялись широкие проспекты с нарядными домами и зелеными гирляндами вновь посаженных деревьев. Нецензурная брань в публичных местах была наказуема, а потому редка. Собиратель политических частушек Анатолий Волков утверждает, что индекс популярности того или иного деятеля можно вывести из количества частушек, ему посвященных. Фольклор отмечает этапы фурцевской карьеры, вот частушка времен «хозяйки Москвы»:

«Мат и пьянство на РусиИстребляют смело,Только Фурцева взяласьНе за бабье дело».

Тем не менее «бабье дело» запомнилось очень многим и чистым городом, и размахом жилищного строительства, и наступлением на «коммуналки».