Читать «Гранит не плавится» онлайн - страница 102

— Учительница Виргиния Михайловна, красивая такая, вспомни, прошу тебя, Егорыч! Скажи, что с ней?

— Учительница, говоришь?.. — Он поднял голову, долго думал и опять покачал головой. — Нет, не помню…

Я не знал, что же мне теперь делать, но старик неожиданно пришёл на помощь.

— Посиди здесь, — сказал он. — Скоро директор придёт, у него и спросишь!..

Как это я раньше не додумался! Ведь директор живёт совсем рядом. Схватив вещевой мешок и шинель, я поспешил к нему. Дверь открыла жена директора, Елена Никитична, полная, немного эксцентричная особа.

— Вам кого? — спросила она, преграждая мне дорогу в дом. Моя внешность, по-видимому, не внушала ей доверия.

— Елена Никитична! Неужели вы не узнаёте меня? Силин, Ваня.

— Ах, боже мой!.. Ты так вырос, возмужал, что даже твоя покойница мать не узнала бы! Заходи, заходи!..

Покойница мать… Я молчал, опустив голову, сразу потеряв всякий интерес к тому, что окружало меня. Я не плакал, нет, но внутри словно что-то оборвалось.

Антон Алексеевич долго и ласково говорил какие-то утешительные слова, но я не понимал, что он говорит, и не хотел слушать его.

— Когда это случилось? — перебил я его.

— Давно… Вскоре после твоего отъезда она заболела и дней через пять скончалась… Какие-то родственники хотели похоронить её на городском кладбище, говорили, что у них там чуть ли не фамильный склеп имеется, но рабочие из мастерских запротестовали. Твоя мать покоится на нашем кладбище. Вещи увезли родственники, а дом пустует до сих пор. Мы все надеялись, что ты рано или поздно приедешь…

— Могилу найду?

— Конечно! Там сторож, он покажет…

Я поднялся. Антон Алексеевич попытался удержать меня:

— Куда ты в такую рань? Отдохни с дороги, потом пойдёшь.

Поблагодарив его, я побрёл на кладбище. Разбудил сторожа. Он спросонок не сразу вспомнил.

— Виргиния Михайловна Силина… Силина… Говоришь, учителка была?

— Да, учительница местной школы! Жена паровозного машиниста Егора Васильевича Силина.

— Так бы и сказал! Пошли, покажу…

Сторож привёл меня к запущенной могиле с почерневшим от времени деревянным крестом.

— Вот здесь! Можешь не сумлеваться, надпись тоже имеется…

Буквы на могильном камне кое-где стёрлись, но всё же можно было разобрать написанные чьей-то заботливой рукой слова: «Здесь покоится скончавшаяся с горя учительница Виргиния Михайловна Силина». Скончавшаяся с горя…

Я долго сидел у маминой могилы… Никаких мыслей, никаких ощущений… Поднялся, когда солнце стало сильно припекать.

В посёлке мне нечего было делать. Хотелось заглянуть в мастерские и отыскать старых знакомых.

В мастерские меня не пустили, добиваться же пропуска не было охоты. Вахтёр сказал мне, что моего учителя, секретаря партийной ячейки Чумака, перевели на работу в ревком. Так и не повидав никого, пошёл на станцию выправлять литер у военного коменданта…

Путь мой лежал через Тифлис. Приехал я туда рано утром. Оставив вещи в помещении транспортной Чека, пошёл побродить по городу. Мой поезд отправлялся поздно вечером.

Странное впечатление произвёл на меня Тифлис!.. Если бы не красные флаги на крышах правительственных зданий, не агитационные лозунги, наклеенные кое-где на заборах, можно было бы подумать, что ни война, ни революция не коснулись этого старинного города. На каждом шагу мануфактурные и галантерейные магазины, полные товаров; в витринах продовольственных магазинов мясо, дичь, масло, сало, окорока, даже халва, настоящая халва, которую в детстве покупала мне по праздникам мама!.. Рестораны и харчевни, из которых, несмотря на ранний час, доносилась тягучая восточная музыка, работали с полной нагрузкой. Крики уличных торговцев зеленью, фруктами и мацони дополняли картину благоденствия и изобилия…