Читать «Для меня, парня, чья единственная радость - любить тебя, моя сладость» онлайн - страница 4

Ты слыхала новсть, Пышчка, благоверная моя, Марта, умчалась от мене в ероплане? етим клятым Шампаньским Рейсом? Ууу Вашпригожсть, дурость кака, такова красавчка, как вы, кинуть. Ага, тока петух пропел, Пышчка, как ее ужа след простыл, токмо бутыль с шампунью в будваре осталась. Вот уж сучка-то она, что такой позор-то учинила, Вашвеличство, Вашей безгрешной рипутанции. Заперлася в сортире, Пышчка, и даже на на День Флага не хтела выхдить. Невероятно, Милстер Блумсбери, что такая как ента в двадцатм веке может жить бок о бок с нами, порядшными девшками. А любови с нежностями не боле, чем у дрына, а благодарности не боле, чем у стакана с магнезией. На нее как поглядишь, так будто в Армии Спасения одежу себе покупала в рассрочку. Она еще мне гворила, чуть не отпечатки пальцев с ей сымаю, да впридачу кроме траха мне, мол, ничо не нада. Тю-у, Милстер Блумсбери, мой супружник Джек завсегда с теликом в постелю ложится, так тот, бывалоча, всю ночь напролет мне в хребтину упирается. В постеле? В постеле. Это все с черти сколько уже, Пышчка, миновало с той поры, когда любовь по сердцу прошлась. Ууу Вашлегантнсть, во всем Западном Полушарьи нету такой девшки, кторая устояла б супротив великолепья такого роскошнова мужика, как Вы. Эта женитьба, Пышчка, похоронила меня для любви. Тяжко ето все, Блумичка, но трагически истинно, тем не мене. Не хочу я жалиться, Пышчка, но пониманья меж взрослыми и так мало, чтоб мутить ево ентими вот сантиментами. Я, можа, и не согласная была б с Вашроскошеством, в угоду-то, кабы сама не говорила Джеку тыщу раз, пониманье — ет само главное.

Будучи, как повелось, живого и даже простецкого расположения, друзья семьи, между тем, поддерживали по ходу этих мыслей Блумсбери отношение строжайшей и полнейшей торжественности, как и, разумеется, подобало случаю. Впрочем, Уиттл через некоторое время продолжал: Я помню по собственному опыту, что боль разлуки была, как бы это сказать, изысканной, что ли. Изысканной, усмехнулся Хубер, что за дурацкое словечко. Тебе-то почем знать? ответил Уиттл, ты ведь никогда не был женат. Я, может, и не знаю ничего о браке, решительно сказал Хубер, но уж в словах разбираюсь. Изысканной, заржал он. У тебя ни грана деликатности, бросил Уиттл, это уж точно. Деликатность, не унимался Хубер, час от часу не легче. Он принялся вилять машиной по шоссе то влево, то вправо, в полном восторге. Бренди, сказал Уиттл, тебе не в прок. А хули, гаркнул Хубер, приняв солидный вид. У тебя крыша поехала, не отступался Уиттл, лучше дай я поведу. Ты поведешь! воскликнул Хубер, да тебя старая карга Элеанор бросила именно потому, что ты технический идиот. Она призналась мне в день слушанья. Технический идиот! удивленно повторил Уиттл, не понимаю, что она имела в виду? Хубер с Уиттлом потом устроили настоящее маленькое сражение за руль, но недолго и по-дружески. «Понтиак-чифтэйн» в течение этой битвы вел себя очень беспомощно, выделывая зигзаг за зигзагом, но Блумсбери, целиком погруженный в себя, этого не замечал. Примечательно, подумал он, что после стольких лет порознь, беглая жена еще способна преподнести сюрприз. Сюрприз, заключил Блумсбери, — великая штука, не дает старым тканям сморщиться.