Читать «Московский процесс (Часть 2)» онлайн - страница 6

Как бы ни преподносила все это левая пропаганда, западная политика в отношении СССР всегда была пассивной, оборонительной, а не наступательной. Даже в самый разгар «холодной войны» господствующей доктриной Запада было «сдерживание», что и оставляло всю инициативу в руках советских вождей. Поэтому, подустав от противостояния да подыстощив свои ресурсы, но и поизмотав нервы противнику, советский режим начинал «мирное наступление», рассчитывая получить и передышку в гонке вооружений, и западные кредиты с технологиями, и более благоприятную обстановку для дальнейшего расширения своего влияния. И не было случая, чтобы Запад отверг эти домогательства «дружбы», хотя режим никогда не скрывал, что суть его осталась неизменной. Знаменитое хрущевское обещание: «Мы вас похороним!» — переполошило Запад гораздо больше Берлинской стены, хотя по сути дела он не сказал ничего нового, а лишь повторил своими словами марксистскую догму о «пролетариате могильщике капитализма». Брежнев, в отличие от Хрущева своими словами ничего не говоривший, тем не менее, везде и всюду повторял, что «разрядка ни в коей мере не отменяет и не может отменить законов классовой борьбы». Но звучит туманно, и никто не взволновался.

Естественно, кончались эти «детанты» всегда одинаково — очередным вторжением, советским захватом той или иной страны, прямой враждебностью по отношению к Западу, угрозами. Подобно стайке обезьян, у которых тигр унес подружку, западные страны переживали короткий период нездорового ажиотажа, а потом успокаивались. И все начиналось сначала, с той лишь разницей, что со временем циклы становились все короче. Все меньше и меньше мог вынести режим напряжение, а его экономика — протянуть без западных вливаний. Однако и передышки со временем становились все опасней, поскольку без «напряженности» начинал теряться контроль над разными частями империи.

Словом, было более чем достаточно причин думать, что и «детант» 70-х тоже начался по советской инициативе. К тому же уж больно он был кстати брежневскому руководству, только что раздавившему Чехословакию и оказавшемуся в изоляции да еще и начавшему «косыгинские реформы», то есть особо остро нуждавшемуся тогда в западной помощи. Но факты — вещь упрямая. То немногое, что я нашел в архивах по этому вопросу, поразило даже меня.

Вспомним документ, уже приведенный в начале первой главы, — о встрече «источника КГБ» с «доверенным лицом» одного из лидеров СДПГ Эгона Бара и о начале «неофициальных контактов» германских социал-демократов с КГБ.

Эту позорную политику они и начинали позорным образом — тайком от своего народа, как заговор, да еще и через «каналы КГБ». Но дело даже не в этом — в конце концов, скажут мне, есть много примеров в истории, когда нужное дело делалось тайком, — а в том, что документ напрочь опровергает всю ложь, позднее сочиненную социал-демократами в оправдание своей новой политики.