Читать «Сибирская роза» онлайн - страница 122

Через три дня отец умер. Я пошёл в медицинский... Уже профессор... Пока учился, пока защищался, пока опытничал – слились долгие годы. И все эти годы Таисию Викторовну били, били, били, но заступиться я не мог. Без научно выверенных, без отглаженных фактов какой я борец?

Учёный Борск отпрянул от неё, как от чумы.

Она стучалась во все души. Кланялась, молила: возьмите всё моё в свою копилку, перепроверьте, дайте ход. Но что-то брать, чему-то давать ход наука не спешила. У нас уж так... Если допекает кто со стороны, чужак – сторожкие ушки а-ап топориком. А кто такой? А почему у себя не прорывается? И наводится мост с теми, кто его знает. Конечно, по работе с борцом Кребс лучше всех знал Таисию Викторовну. Потому всё её отовсюду пересылалось именно ему на отзыв, на разбор.

Чёрный сомкнулся круг. Выручку, честное, горячее сердце, готовое поддержать, искала она по всей стране, а её участь решал, потешаясь, завистный, злоковарный, пустой дурёка из соседнего дома!.. Из последних проходимец!..

Кребс не стерпел. Это слишком!

– Да как вы смеете оскорблять, мальчишка?! – на нервах взвизгнул Кребс, высунувшись из своего укрытия меж старухами.

Все поворотились к нему с гневными лицами.

Близко стоявшие стали ужиматься от него.

– Вас уже правда оскорбляет? – отрывисто, чуже бросил Расцветаев. – Вы вломились в науку как грабитель, напакостили в ней преизрядно. Своими пасквилями вы убили...

– Ложь! – захлёбисто перебил Кребс. – Несчастный случай!

– Увы... Таисия Викторовна всю жизнь сама чистила крышу своего дома. И ни разу не то что... Да ведаете ли вы, что у неё в кулаке был смятый в ком листок из вашего последнего разгрома? Штатный убийца в рассрочку...

– Слушайте! Ну что вы мне ни с чего вешаете эту лапшу? – Кребс выдернулся из редеющей вокруг него толпы и окружкой, по-за спинами, живо-два засеменил к Расцветаеву вприскочку.

31

Через несколько мгновений Кребс суматошно выпнулся позади Расцветаева и Ларисы, стояли рядом. В тесный простор между ними он горячечно впихнул своё лицо и почти глаза в глаза столкнулся с Таисией Викторовной.

О Боже! Ему помстилось, была она жива.

Таисия Викторовна приподнялась, устало и укоризненно толкнула Кребса перстом в лоб, и он, в диком страхе, безмолвно рачась по комковатой горке земли, вынутой из ямы, вместе с задубелыми грудками глины ссыпался в могилу.

Как он падал – никто не видел, никто не слышал, и чёрная пурга тут же навспех бело, как саваном, прикрыла его.

Он умер сразу, без шума, едва успев свернуть себя в могильном уголке в ком.

Узнай про свою скорую смерть, он не поверил бы, как не верил Червякову. «Придя машинально домой, не снимая вицмундира, он (Червяков. – А.С.) лёг на диван и... помер». Разве так скоро можно? – сомневался когда-то Кребс. Оказывается, можно ещё во много раз быстрей.