Читать «Полуночный маскарад» онлайн - страница 40

— Испорченность? — прорычал он. — Если вы хотите знать, что такое испорченность…

Вероятно, во всем было виновато бренди, потому что ничем иным Доминик не мог объяснить, как неведомая сила заставила его прижаться к ней губами; сильные руки легко сломили слабые попытки Мелиссы вырваться. Он вовсе не собирался ее целовать, и уж, конечно, не ждал никакого удовольствия от этого поцелуя. Но, к его удивлению, ее губы оказались нежными и податливыми, а тело — теплым и мягким. И его охватила волна безрассудства.

Мелисса была совершенно не готова к тому, что ее руки окажутся сжатыми его руками, и не ожидала объятий: происходящее было полной неожиданностью, в том числе и горячая волна возбуждения, прокатившаяся по ее телу, когда его рот пьяняще прижался к ее губам. Она сделала попытку освободиться, но ничего не вышло. Шли секунды, Доминик все теснее прижимал ее к своему крепкому телу, а девушка все больше теряла уверенность, что хочет этого избежать…

Доминик понятия не имел, что он собирается делать дальше. Он только ощущал нежные дрожащие губы и длинные стройные ноги, прижавшиеся к его ногам; ее упругие груди вздымались от учащенного дыхания. Его руки гладили ее бедра, все крепче притягивая к себе, вжимая их в свое теплое тело. Он почувствовал желание…

В забытьи от проснувшейся впервые в жизни страсти Мелисса не думала ни о чем, кроме Доминика. Его близость заставила девушку потерять голову. Ее руки сцепились вокруг его шеи, губы робко приоткрылись, словно в требовательном ожидании его поцелуев. Казалось, по венам Мелиссы пробежал огонь, и она задрожала от возбуждения, когда его руки коснулись ее бедер, поняв, что он хочет ее всем существом. Не об этом ли пытался предупредить ее дядюшка Джош? Но сейчас ей хотелось, чтобы все это длилось, чтобы его руки продолжали

свою магическую работу над ее телом…

Но тут внезапно очнувшийся Захарий заплетающимся языком поинтересовался:

— Доминик, ты целуешь мою сестру? Как ошпаренные кошки Мелисса и Доминик отскочили друг от друга, когда до них дошло, что, считая Захария бесчувственным телом, они допустили оплошность. Пристыженная и смущенная, Мелисса немало удивила Доминика, влепив ему такую пощечину, что едва не сбила с ног.

— Вы чудовище! — яростно выпалила она. Ее голос дрожал от гнева, кулачки колотили по его груди. — Как ты осмелился дотронуться до меня! Как ты осмелился напоить моего брата!

Еще минуту назад такая сладкая и пылающая в его руках, а теперь — дикая шипящая кошка! Доминик остолбенел. Бренди и внезапная страсть, возбужденная Мелиссой, мешали ему соображать. Ее пощечина отбила все его желание. Он был потрясен. Как могла эта женщина, эта некрасивая, жуткая зануда, так быстро воспламенить его? Такой горячечной страсти он не испытывал ни к одной женщине в своей жизни!