Читать «Меня зовут Женщина» онлайн - страница 228

Черновой был блистательный пофигист и принимал только веши, которые его заводили. И Лина знала, что в один прекрасный день она выпадет для него из числа этих вещей. И думала, что тогда она скорей всего умрет.

Она писала:

От кончиков ваших пальцев до списка моих иллюзий Пространство горит, как рана, и время стоит, как купол. И рушится весь опыт, и было б честней и лучше, Когда б не передо мною стоял этот дивный кубок. Но подле меня такое успокоенье разлито, Что я забываю вовсе, что вы меня нынче звали Затем, чтоб при мне погибнуть от полного безразличъя К миру, и проследить, чтоб я умерла с вами.

Но она не умерла. Она долго болела душой, кружилась в суицидных настроениях. А потом вышла в мир новой. Она поняла, что любила в Черновом то, чего в ней самой не хватало, и начала отстраивать это внутри себя. Она написала на бумажке в столбик все, чего боится, и все, в чем нуждается. Она помнила афоризм «Не боритесь с самим собой, силы слишком неравны» и стала его опровергать. Она победила страх одиночества, детских болезней, стоматологов, самолетов, предательства...

Доходили слухи, что Черновой осел в Прибалтике, увел даму с тяжелым взором у мужа — известного художника и ходит при ней по одной половице. Она не верила, пока кто-то не привез кассету с его новыми песнями. Это было попсовое говно для зарабатывания денег. Дама была назначена алиби тому, что у него хрустнул весь социальный хребет.

Ощущение острой боли у Лины давно прошло. На смену явилось раздражение бесхозяйственностью жизни: взяла талантливого человека, сунула в пламя страсти, вынула обычного. Чего было огород городить? Ну, боялся он эмоциональной зависимости от баб, ну так что? За это его, что ли, в рабство сдавать? Здесь стоял маяком целого поколения, а там пытается переплюнуть гонорарами художественного мэтра возле его бывшей жены. Она, конечно, говорила жизни гипотетическое «спасибо» за то, что отвалила ей этот роман как главное высшее образование, но обижалась за назидательность биографии Чернового.

Следующее утро в автобусе началось, можно сказать, традиционно. Организаторша долго откашливалась, а потом бодро объявила:

— В связи с финансовыми проблемами проекта прогулка на катере отменяется. Но мы готовы предложить вам не менее интересное приключение — одесскую канатную дорогу.

Под разочарованное обсуждение автобус затормозил на Французском бульваре, и пушкинистская тусовка рассредоточилась по грубым жестяным кабинкам. Размещение, впрочем, больше напоминало укрощение кабинок, поскольку сервис не предусматривал их остановки в процессе заселения. Дама с веером вывихнула ногу, господин с брюшком порвал брюки; и дрожа, и скрипя, кабинки поползли вниз к берегу. Тросы плотоядно урчали, а ветер с моря цинично раскачивал железные коробочки с пушкинистами.

— Федор Иванович, объясните мне как физик, — испуганно кричала дама с веером в соседнюю кабинку. — Там написано «Раскачивать кабинки опасно для жизни», как мне ее остановить?