Читать «Сталин и Хрущев» онлайн - страница 11

Лев Ашотович Балаян

Простой народ распевал тогда такие частушки:

«Мы Америку догнали По надоям молока, А по мясу мы отстали: Хрен сломался у быка».

Недовольство на Кремлевском Олимпе было взаимным, и «коллективное руководство» решило вызвать на «ковёр» зарвавшегося Никиту. 18 июня открылось заседание Президиума ЦК КПСС. Расклад сил был таким. Отсутствовали — Кириченко (выдвиженец Хрущёва), Сабуров и Суслов (в то время сторонник Хрущёва). Из членов Президиума Никита Сергеевич, по сути, оказался в полном одиночестве. Против него были все остальные члены — Ворошилов, Молотов, Каганович, Микоян, Первухин и, прежде всего, те двое из первоначального «квартета» — Маленков и Булганин. Первый день заседания принёс поражение Хрущёву: он был перемещён с поста первого секретаря ЦК партии на должность министра сельского хозяйства. Однако спас положение маршал Г. К. Жуков, который заявил о своём несогласии с принятым решением, и обещал, что в случае смещения Хрущёва он будет апеллировать к армии. После этих слов в бывшем кабинете И. В. Сталина наступила гробовая тишина, которую нарушил вздох облегчения, вырвавшийся у Хрущёва. Подойдя в перерыве к Жукову, он сказал: «Георгий, спасай! Я тебе этого никогда не забуду. Делай всё, что считаешь нужным».

И маршал согласовал с ВВС вопрос о выделении военных самолётов для срочной доставки в Москву членов ЦК — на Пленум, а, на случай непредвиденных действий со стороны заседавших в Кремле «заговорщиков», распорядился выдвинуть к Москве танки.

Хрущёв-таки сдержит своё обещание: он сердечно «отблагодарит» верного маршала ровно через сто двадцать дней, когда Г. К. Жуков будет отправлен с миссией в Югославию, потом неожиданно будет отозван, и прямо с аэродрома, как «с корабля на бал», отвезён в Кремль, на заседание Президиума ЦК, где шестидесятилетнего маршала отправят на пенсию с официальной формулировкой — «стремился вывести Вооруженные Силы из-под контроля партии».

Конев вспоминал: «Я тогда был первым заместителем Жукова. Вызывает меня Хрущёв. «Как дела, — спрашивает. — Как Жуков?». Не подозревая ничего, говорю: «Всё нормально. Жуков вдохновлён избранием в состав Президиума ЦК. Работает по 10–12 часов в сутки.

В ответ — мат-перемат: «Ты ни черта не знаешь и не замечаешь. Жуков — авантюрист, опасный человек. Готовим Пленум ЦК, разделаем его под орех. Ты тоже должен выступить».

На другой день прилетает Жуков, еду его встречать. Подхожу к нему, рядом с ним — жена. До него, видимо, слухи о Пленуме уже дошли. Поздоровались, направляюсь к своей машине, а он мне вслед: «Что, уже брезгуешь со мной в одной машине ехать?». Отвечаю: «Ну, что вы, товарищ маршал. Ведь так положено, мы всегда так ездили». Но состояние его понимаю. Преодолев себя, спрашивает: «Кого вместо меня назначают?» — «Говорят, Малиновского». — «Ну, слава богу, я боялся — Фурцеву».