Читать «Кол Будды» онлайн - страница 112

Руслан Альбертович Белов

Он жил там, вполне довольный жизнью. Его ничего не заботило. У него были женщины, но ни одну он не любил, потому что любовь – это попытка остановить время. Это всего лишь способ забыть о времени.

Ему не надо было забывать о времени, и потому он не любил.

У него были дети, но он их не запоминал. Дети – это способ остановить время. Это способ продлить себя за пределы своей жизни. А этого ему было не нужно.

Он ничему не учился и не познавал. Если Смерть на привязи, если ты никуда не торопишься, то все приходит само собой.

Он болел, но болел без страха смерти. А без страха смерти любая болезнь – насморк, просто насморк.

Его равнодушие отмечали:

– Он идет Срединным путем, – с уважением говорили ламы.

– Он идет на равном расстоянии от Добра и Зла, – подтверждали люди.

Однако он старел. Старел медленно и незаметно, потому что не жестокая Смерть портила тело, а Жизнь, милосердная Жизнь, высачивалась из него всего лишь по молекуле.

Люди уходили, а он жил.

Люди страдали, радовались, рожали детей, строили для них хижины, доживали до тихой и просветленной мудрости и уходили в небо, уходили к своим богам.

А он просто жил.

Когда все вокруг него слилось в темно-серое, он заблудился и ушел. Очнулся через тьму веков в палатке из ячьей шерсти. На груди его лежал кол, привязанный к поясу крепкой волосяной веревкой. Рядом сидел молодой человек, и, сквернословя, пытался молотком открыть жестяную банку. Она вся измялась, но юноша, видимо, голодный, продолжал попытки. И тогда сухой и бледный человек отвязал кол от пояса и подал ему.

Подал, улыбнувшись впервые за два тысячелетия…

32.

Галочка поднялась ранним утром. Было зябко.

Вышла из палатки.

Смирнов лежал, сросшись с землей, лежал в той же позе, в которой был оставлен ею в середине ночи.

Постояв над ним с минуту, собрала вещи, сняла палатку, уложила в рюкзак.

Достала косметичку, привела себя в порядок.

И пошла в Утриш.

Спокойная и собранная.

Она сделала все, как просил Олег, и теперь дочь ее в безопасности.

Она шла и вспоминала прошедший вечер и ночь

Она усмехалась, вспоминая себя и то, что было.

Как она его травила!

И как испугалась, когда из шести баночек, которые дал Олег, он выпил все не отравленные, а смерть свою, шутя, отправил в костер.

И как испугалась потом, когда вколола яд ему в вену, и он умер. Испугалась тому, что Олег с его смертью потерял все шансы на спасение и потому может повести себя глупо. Может убить ее, как свидетельницу собственной глупости.

"И зря испугалась – Карэн не даст в обиду, – думала она, вышагивая по каменистому берегу. – Это его проблемы, я сделала, все, что он просил, и ему не в чем меня упрекнуть. Да, я сделала все, и получила удовольствие. Да, получила…

А он хорош. В душе я ведь болела за него. Когда он тянулся за баночками, судорожно смотрела на те, что были без яда…

Однако он оказался обычным человеком, с обычной смертью за пазухой. Трепач!

– Я бессмертен, я бессмертен!" И тут Галочка замерла чуть ли не с поднятой ногой. Сзади закричали:

– Наташа! Наташа! Подожди!

Она медленно обернулась и увидела бежавшего к ней Смирнова.