Читать «Палм-бич» онлайн - страница 44

Из-за кулис обоим мужчинам были видны сцена и трибуна. И, что более важно, они оба могли слышать и ощущать, как нарастает возбуждение в зале отеля. Безликое помещение, оформление которого было без затей скопировано с аэропортов и залов ожидания всего мира, вибрировало от жгучего нетерпения: три тысячи женщин и горстка мужчин готовились встретить своего избранника. Над сценой кто-то повесил плакат с надписью: «Человек, которого вы знаете».

На трибуне какой-то безымянный партийный поденщик набивал себе цену, купаясь в отраженных лучах славы главного героя дня.

– А теперь, дамы и господа, момент, которого мы все ждали. Я с огромным удовольствием представляю вам человека, который в представлениях не нуждается. Дамы и господа, человек, который – хотя сам он о себе этого не говорил – в один прекрасный день станет президентом вот этих самых Соединенных Штатов, сенатор Бобби Стэнсфилд!

При упоминании своего имени Бобби сделал глубокий вдох и бросился в море оваций, которыми взорвался зал.

Не смотря по сторонам, он пробрался сквозь ослепляющие лучи прожекторов и подошел к залитой светом трибуне. Теперь наконец он может наладить контакт с аудиторией, начать ритуальную встречу взаимного благоволения и братской любви, которая так важна и для него, и для них. Бобби протестующе улыбался, смиренно склонив голову, однако внутри него все ликовало. В ушах звучали медоточивые банальности представляющего его оратора. Он слышал подобные слова тысячу раз в тысяче жутких залов, но они никогда ему не приедались. Как и отец, Бобби впитывал каждое такое слово. Стэнсфилдам были не нужны ни пища, ни вода, ни витамины, как остальным. смертным; они заправлялись другим горючим. Им было необходимо признание, шумное признание, общественное признание. Не важно, что говорили люди, не важно, кто говорил. Фразы и высказывания были бессмысленны и несущественны. Главное заключалось в том, чтобы они были пусть неточным и незатейливым, но выражением безусловной любви.

Бобби устало поднял руку, как бы пытаясь остановить поток восторженного одобрения. Он не рассчитывал, что это сработает, и это не сработало. Аплодисменты лились рекой, перемежаясь теперь криками и визгом включившихся в привычный процесс женщин.

– Мы тебя любим, Бобби!

– Мы с тобой, Бобби! Навсегда! До самого Белого дома!

Мальчишеская улыбка нерешительно заиграла на его губах, безжалостно доводя до предельной точки показатель сексуального возбуждения аудитории. Быстрым движением головы Бобби сбросил свою прядь в предназначенную для нее позицию, чтобы тут же заботливой рукой откинуть ее обратно на место, и под бурю аплодисментов, вызванную этим жестом, посмотрел прямо в зал внезапно засверкавшими глазами, показывая, что их любовь докатилась до него, тронула его, что он принадлежит им. Бобби вновь поднял руку, чтобы остановить приливную волну преклонения, открыл и закрыл рот, как бы пытаясь заговорить. Еще раз улыбнулся. Рассмеялся. Бросил взгляд в сторону. Покачал головой.