Читать «Гимн Рождества» онлайн - страница 3

– Святые пользуются славой трудных людей, самая их святость заставляет окружающих чувствовать себя неловко, – улыбнувшись, сказала миссис Кинсэйд, делая вид, что грубость Кэрол ее не обидела. – Есть даже легенда о том, как одна знатная дама нарушила это правило и осмелилась войти в ограду. Она попыталась заговорить с ним. Конечно, ее тут же постигла ужасная смерть. Но это было – если было вообще – более четырнадцати столетий тому назад. Глупо в наше время негодовать на отношения, бытовавшие в таком далеком прошлом. Напротив, в наше время следовало бы простить бедному святому его прегрешения против слабого пола, если таковые вообще имели место, и, возможно, время от времени пробуждать его садоводческий дух-, когда у нас появляются трудности с нашими садами. – Улыбнувшись, она кончила свою речь.

– Я не занимаюсь садоводством, – сказала Кэрол, – и никогда не занималась. – Она с удовольствием наблюдала, как гаснет улыбка миссис Кинсэйд.

– Если бы вы пожелали научиться этому, – дружески предложил Люциус Кинсэйд, – весной мы всегда пользуемся услугами добровольцев, помогающих нам в садике при церкви.

– Нет, спасибо, я горожанка. – Кинсэйды, вероятно, надеются, что она будет дарить растения для их жалкого садика. А Кэрол вовсе не намеревалась выбрасывать деньги на ветер.

– Послушайте, – сказала она, – хотя это вас и не касается, но вы хотя бы перестанете терять время зря, обращаясь ко мне с просьбами. Леди Августа не оставила мне ничего.

– Совсем ничего? – изумилась жена ректора.

– Совсем. – Расспросы казались Кэрол нескромными, и она отвечала по-прежнему грубо. – Если вы проявляете такой неподобающий интерес к завещанию, разрешите сообщить вам, что сказал сегодня утром поверенный мне и остальным слугам. Леди Августа действительно оставила небольшие суммы Крэмптону и миссис Маркс, кухарке. Горничная Нелл, судомойка Хетти и я не получили ничего, кроме разрешения пользоваться комнатой и столом в течение месяца, считая со дня смерти леди Августы, – за это время мы должны найти работу.

– Боже мой, – казалось, ректор был потрясен, – распоряжение никак не назовешь щедрым.

– Вы правы, черт побери. Надеюсь, вы не ожидали, что леди Августа проявит щедрость. – Свою безрадостную усмешку Кэрол адресовала и ректору, и его жене. – Это была самая скупая и равнодушная женщина из всех, кого я знаю.

– Ну-ну, мисс Симмонс, – возразил ректор, – каково бы ни было ваше личное разочарование, о мертвых всегда нужно говорить хорошо.

– Именно этим я и занимаюсь. Я восхищаюсь скупостью леди Августы и тем, что она никогда не прислушивалась ни к какой чепухе, от кого бы она ни исходила. Она жила и умерла так, как ей хотелось и как было лучше для нее.

– Большую часть жизни она прожила в одиночестве и умерла в одиночестве, если не считать слуг, – заметил ректор и добавил одну из своих старомодных фраз:

– Люди надеются, что в конце жизни рядом с ними будет близкий родственник или по крайней мере дорогой друг.