Читать «Возвращение Императора, Или Двадцать три Ступени вверх» онлайн - страница 45

И вдруг лицо поручика осветилось какой-то догадкой. Он даже приложил к губам указательный палец, а потом сказал, зачем-то полушепотом, точно его кто-то мог услышать:

— Господи, вот в чем дело! Я понял! Ведь Соколов — отчаянный антисемит, и он в убийстве государя обвинял скорей не большевиков, не идейных приверженцев социализма, а только одних евреев. Всем говорил, что это было ритуальное убийство! Ему очень нужно было сделать евреев убийцами царя, чтобы в будущем организовать против них крестовый поход, чтобы заклеймить их навеки! Да, это его слова, он просто бредил этой идеей, а ведь вы сами знаете: если какая-то идея захватит человека, то во имя неё можно устранить и тех, ради которых эта идея должна быть осуществлена!

Николай увидел, что Томашевский просто дрожит, переживая волнение, вызванное радостью от верно найденного решения.

— Вот и решил он с вами разделаться, чтобы настоящая смерть царя, в которой бы и я был повинен, не помешала бы претворению его идеи в жизнь!

Но Николай, услышав объяснение Томашевского, совсем не ликовал по поводу истинности его суждений. Ему вдруг стало очень жаль себя, свою жену и детей. Он снова, в который уж раз, вознегодовал на судьбу, сделавшую его императором, то есть лишившую его нормальных отношений с людьми.

— Ну хорошо, — вдруг страстно заговорил он, — пусть я был выбран, чтобы стать искупительной жертвой, но при чем же здесь мои близкие? — И тут жадное стремление наказать тех, кто покушался на его жизнь, овладело Николаем. — Послушайте, Томашевский, вот вам хороший случай отомстить за меня, правда, ваше оружие…

— Ничего, — заулыбался Томашевский, сверкая крупными, как у гофманского Щелкунчика, зубами и доставая из-за голенища другой финский нож, — у меня ещё есть! Да ещё тут «кумушка» имеется, — и он, отдернув полу пиджака, показал ручную гранату, висящую под мышкой. — Что нужно сделать?

— А вот что, — сказал Николай, наклонившись к уху поручика и понижая голос. — Во втором отделении от тамбура у окна слева сидит мужчина. Я узнал его. Это — Ваганов, наверное, чекист. Во всяком случае, он и был с главным чрезвычайщиком тогда, когда нас привели в подвал Ипатьевского дома. Свою руку он все время держал в правом кармане своих кожаных штанов, чтобы, когда будет дана команда, вынуть оружие и начать по нам стрелять. Пригласите его сюда, поговорим с этим господином. Скажите, что его хочет видеть одна молоденькая и очень пригожая особа. В общем, заманите как-нибудь…

— Слушаюсь, — с затаенной радостью в голосе только и ответил Томашевский, гордый тем, что имеет случай послужить самому русскому монарху, и вышел из тамбура, а Николай, стоя у разбитого оконца двери, стал смотреть на проносящиеся мимо перелески.

Спустя пять минут дверь тамбура с шумом отворилась, застучали сапоги, зазвучал гомон сидящих в вагоне пассажиров и тут же стих. Послышался голос:

— Ну и где тут твоя пригожая? Где?

— Да вот она, — ответил ему другой голос, тая насмешку.

— Да где же? Чего брешешь? Нету тут никаких баб, один мужик какой-то стоит… — уже с тревогой в голосе сказал Ваганов.