Читать «Юркина луда» онлайн - страница 8

– Как до свидания? Куда ты?

– Домой, – ответил Юрка-скворчонок и следом назвал имя того большого села, где до настоящего тепла и отсиживались обыкновенно по весне являвшиеся с юга наши деревенские скворцы.

До этого села было около десяти километров. Десять километров через расплавленный лед озера и раскисшие снега лесной дорожки-тропки, которую пробил сюда еще по зиме этот удивительный рыболов…

Я не смог удержать своего юного друга, не смог уговорить его зайти ко мне. Не помогли ни горячий чай, ни скорая уха, которую мы сварили бы вместе, не помогли даже мои рыболовные снасти, которые оставались в избе и могли бы вдруг пригодиться Юрке-рыболову…

Юрка уходил от меня через озеро напрямик, смело шагая по ледяным лужам. А я все стоял и смотрел ему вслед, еще не зная, что вижу его на этом весеннем льду последний раз. Завтра он уже не придет сюда – какие-то другие неотложные дела помешают его отважной дороге через снег и лес к нашему озеру, которую он до этого упорно мерил туда и обратно почти каждый день…

Мы встретимся теперь с Юркой только летом, уже на июльском озере, и коротко вспомним нашу весеннюю рыбалку…

И я расскажу ему, как после него я каждый день навещал его луду и как здесь, на его луде, на этом небольшом подводном пятачке-островке среди подводных глубин, на свою тонкую московскую снасть нет-нет да и вытаскивал лобастых, тяжелых окуней, которые значительно превышали все стандарты, установленные местными рыбаками для маломерных рыб.

Я расскажу ему о том, как потерял на его луде не одну драгоценную мормышку, как окуни-страшилища рвали тут мои самые крепкие лески. Но я умолчу о другом – я не расскажу ему почему-то, как изменилось после него все озеро, как определенно мне не хватало тогда его тонконогой суетливой фигурки посреди весеннего льда и как после нашего расставания я все чаще и чаще стал вспоминать обратную дорогу в Москву.

В Москву я уезжал в середине апреля. Нет, лед еще на озере оставался и на Юркиной луде еще можно было ловить и ловить тяжелых, лобастых окуней, но все наши деревенские скворцы к этому времени уже вернулись к своим скворечникам и наполнили нашу деревушку самыми веселыми весенними песнями. И за этими неумолчными голосами скворцов как-то отступило, потерялось то необыкновенно-торжественно-тихое время, время ожидания первого тепла и первых перелетных птиц, вернувшихся домой, – время самой первой весны, ради которой я и стремился так на лед этого лесного озера…