Читать «Дверь в никуда» онлайн - страница 102
Рози Томас
– Боже, как прекрасно! – прошептала Энни. Брендон рассмеялся.
По-разному называли вторую палату, но прекрасной – ни разу!
Кровать для Энни уже была приготовлена. Белые простыни сияли, как горные вершин, сверкающие под лучами солнца.
Брендон заговорил с сиделкой, Энни улавливала их интонации, впечатления этого дня так сильно переполняли ее, что она не могла различить ни слова из их разговора. В окно, возле которого стояла кровать, была видна вереница красно-кирпичных стен, множество окон, водосточные трубы и голубей, сидящих на них. Она видела эту картину с потрясающей отчетливостью. На тумбочке у кровати стояло в горшке какое-то растение с зеленовато-желтыми цветами и красноватыми листьями.
Энни всегда терпеть не могла назойливо-красные цветы. Теперь же ей показалось, что ничего более прекрасного она не видела за всю свою жизнь. Ей захотелось прикоснуться к сочной прохладе листьев.
А на кровати в блестящих целлофановых пакетах были рассыпаны букеты ярких живых цветов.
Одна из сиделок подала Энни букет, чтобы она могла им полюбоваться. Это были хризантемы всех оттенков: от снежно-белого до темно-красного. Вокруг серебристого хрустящего целлофана вилась желтая сатиновая лента. Из-за нее достали и передали Энни карточку, на которой она прочитала послание, написанное несформировавшимся почерком:
Рашхолм была школа, в которой учился Томас.
Сердечность этого бесхитростного пожелания тронула ее до слез.
Волнение, казалось, растопило все ее защитные барьеры, и Энни почувствовала, какой она стала ранимой. Она откинулась на спинку кресла, слезы текли у нее по щекам.
– Простите, – произнесла она. – Сама не знаю, почему я так расплакалась из-за цветов.
– Ничего-ничего, милая, не расстраивайся, так бывает, – успокоил ее Брендон.
Другая сестра взяла у нее из рук цветы.
– Я их поставлю в вазу, хорошо? Только предупреждаю, я не умею составлять букеты.
Энни помогли лечь в постель. Она всем телом почувствовала прохладную свежесть гладких простыней, мягкие подушки нежно легли ей под голову. Слезы медленно высыхали на лице Энни, но она продолжала тихонько всхлипывать.
– Ну, ну, ну, так-то лучше, – произнес Брендон, когда они устроили Энни поудобнее, он поцеловал ее в щеку и, уходя помахал на прощанье рукой:
– Ты держалась молодцом. Мы все наверху гордимся тобой.
– Ох, уж этот Брендон! – воскликнула сиделка, входя в комнату и держа в руках высокую вазу с хризантемами, сочувственно глядя на отрешенное лицо Энни, задернула занавеску вокруг ее кровати.
Теперь Энни лежала в своем тихом спокойном уголке. Она смотрела по сторонам, изучая каждую деталь окружающей ее обстановки. Свет из окна свободно лился на белое покрывало и бледно-розовые округлые спинки кроватей. На прикроватной тумбочке все лежали понравившиеся ей цветы.
Очень медленно Энни подняла руку и коснулась кончиками пальцев восковых завитушек лепестков хризантемы. Казалось, цветы впитывали сочные желтые краски из окружающего их мира, а затем отдавали их назад такими же богатыми, маслянисто-теплыми блестками червонного золота.