Читать «Анелька» онлайн - страница 64

Все единодушно восхваляли бургомистра, его бдительность и энергию, его насос и догадливость. А причина пожара так и осталась невыясненной.

Глава двенадцатая

Праведный жалеет всякую живую тварь, а сердце безбожника не знает жалости

Не надо быть глубоким сердцеведом и знатоком собачьих нравов, чтобы отгадать, что причиной частых отлучек Каруся из усадьбы была любовь.

Как все в его роду, Карусь был плебей. Человек культурный и благовоспитанный умеет разумно и экономно удовлетворять свои потребности и расходовать чувства. Он тратит двадцать процентов своей энергии и времени на соблюдение чести и достоинства, пятнадцать процентов на любовь, десять процентов на поддержание приятных и выгодных светских связей, пять процентов на искусство, два процента на дружбу, остальное — на еду и сон. Таким образом, он никогда не забывает о своих правах, может слегка влюбляться, уделять одним немножко любезности, другим — малую толику дружбы, немножко мечтать и, наконец, — есть и спать вволю.

А натуры менее сложные, скажем прямо — примитивные, вроде Каруся, ни в чем не знают меры. Карусь, когда сражался, то уж с таким азартом, что рисковал лишиться хвоста и ушей, когда лаял — так до хрипоты, когда ел, то в увлечении даже влезал лапами в тарелку, друзьям был верен до смерти, а влюблялся без памяти, до потери сознания.

Да, когда пришла любовь, Карусь забыл обо всем на свете: о доме, еде, даже об Анельке. Он носился как угорелый или целыми сутками терпеливо выстаивал у дверей, за которыми скрывалась возлюбленная. Его прогоняли, а он приходил опять. Не обижался, когда его щедро угощали палкой, а с соперниками сражался как герой. Словом, поведение его было выше всяких похвал, а об остальном он не думал.

Однако в конце концов и он очнулся от угара любви. Выспался где-то на лугу, зевнул, потянулся, чувствуя, что болят кости, — и с неудовольствием припомнил все, что было.

«Стоило так мотаться!» — подумал он, презрительно махнул хвостом и побежал домой.

Уже за садом он почуял чад и заторопился. А вбежав во двор, так и замер на месте, опустив хвост и наставив уши. Он не узнавал родной усадьбы.

Он стал бегать вокруг и нюхать землю. Нашел следы чьих-то незнакомых ног, конских копыт, воды, гари. В одном месте завилял хвостом: тут стояла недавно Анелька. Пес с опущенной головой помчался на кухню, но с дороги вернулся и обежал весь двор.

Следы Анельки, явно заметные в нескольких местах, вдруг обрывались. В этом месте, видимо, стояла какая-то телега. По проложенной ею колее Карусь добежал до ворот, но дальше не двинулся: колеи настолько перепутались, — должно быть, здесь проехало много телег, — что Карусь окончательно потерял след. То воя, то жалобно тявкая, он галопом обежал сад, пруд, заглянул под каштан, промчался вдоль забора. Везде он находил старые следы Анельки, но все они обрывались у сгоревшего дома.

Карусь кинулся на пожарище. Обследовал еще горячие развалины, обжег лапы о тлеющие головешки, исколол их, натыкаясь на гвозди. Здесь пахло гарью — по-разному от разных предметов, — но никаких других запахов он не учуял.