Читать «Крошка из Шанхая» онлайн - страница 93

Приступы жестокости и неврастении изматывали не только ее, но и их. Например, она посылала своего любовника в супермаркет за анальгетиками и гигиеническими прокладками, но когда он возвращался, обвиняла его в том, что он либо слишком долго ходил, либо купил тампоны не той марки. Она устраивала страшные истерики, разбрасывая вещи и украшения по всей квартире. У нее случались провалы в памяти, она сама себе противоречила, отменяла свидания, вечеринки. В ее присутствии нельзя было ни спокойно сидеть, ни смеяться, ни молчать. Если ее дружок случайно оказывался у нее за спиной, она вздрагивала и кричала.

По ночам ее мучили кошмары. Однажды ей приснилось, что гангстеры, которых она знала по Гуанчжоу, разорвали ей матку голыми руками и вытащили оттуда что-то бесценное, и она рыдала от отчаяния. Проснувшись, она увидела, что кровь насквозь пропитала тампон, вытекла на постель, промочила матрас и даже испачкала пижаму спящего рядом любовника. Она отправилась в ванную, чтобы помыться и сменить тампон. Но это оказалось чересчур для ее дружка, который был не готов выносить такие «испытания».

Месячные влияют не только на физическое самочувствие, но и на состояние ума и настроение женщины. В средствах массовой информации так всесторонне освещался этот вопрос, что уже набил оскомину. Во всех фильмах и романах, как только у героини прекращаются месячные, ее судьба почему-то поворачивается к худшему. И хотя это выглядит смехотворно, но зато дает феминисткам основания вопрошать мужчин: «Это что, реалистическое отображение действительности? Когда же, наконец, женщины обретут истинную свободу?»

Начиненная туалетной бумагой, я неуклюже ковыляла, словно младенец в подгузнике. К этому времени я уже утратила контроль над происходящим. Мне хотелось немедленно увидеть моего ребенка. Я почти наяву ощущала всепроникающее тепло нашего объятия и единения, тепло, перетекающее от одного сердца к другому. Эта страсть не имела ничего общего с сексуальным влечением, это было другое безумие – плод любви, кровного родства и иррационального божественного проклятия.

Прижав левую руку к животу, я жадно пила один стакан обжигающего кофе за другим, пока не заметила за окном знакомую фигуру.

Я встала и поспешила к выходу. Переходя дорогу, я громко позвала Тиан-Тиана по имени. Он остановился, оглянулся, и мы улыбнулись друг другу. Для нас не было другого исхода, нас захлестнули сострадание и печаль, порожденные нашей любовью, мы вновь обрели себя и растворились друг в друге. С самого начала мы были обречены на любовь, так же, как и на ее противостояние со смертью. Он смущенно пытался откашляться. По чреву разлилось тепло, боль утихла, и я поняла, что нам навеки суждено вместе изнемогать от голода, испив последнюю каплю радости, словно пчелам, собравшим нектар.