Читать «Маска бога» онлайн - страница 170
Пэт Ходжилл
— Шип! — сама не ожидая, хрипло закричала она таким тонким от страха голосом, что едва узнала его. По грудь.
И глубже, чудом успев закрыть рот и глаза, песок давит на веки, уши уже не слышат громовых раскатов. Вскинутые руки на миг высвободились… Я здесь, здесь… Потом земля поглотила и их. Рвущееся из груди дыхание обжигало легкие, словно Джейм заживо закопали в могилу. Глубоко ли засосало Розу? Сколько она прожила?
«Ты поймана, вор», — царапнул мозг голос Рвагги.
Но песок изменился. Рукам удалось пошевелиться, продраться сперва словно сквозь ил, потом воду. Глаза открылись и тут же поспешно зажмурились от соленой боли. Джейм внезапно упала вперед, во тьму, в ушах глухо стучало. «Нет воздуха. Где тут верх? Тону».
Ее обхватили холодные руки и потянули.
«Наверное, вниз», — забилась она.
В ухо булькнули спокойные слова:
— Не надо, дурочка. Ради твоего брата.
Рокот оглушающе бил по ушам. Воздух густ от соленых брызг; волны несутся к мерцающему утесу. Вновь под водой, затем снова на поверхности, — сильная рука поймала воротник и дергает наверх. Пальцы сомкнулись на шероховатом дереве. Задыхаясь, девушка стиснула кулаки, Шип не отпускала ее. Стоя на хрупкой лестнице Директора среди буйства бурной тьмы, они слушали грохот и плеск вернувшегося моря.
Тем временем Свирепая Нора: шестидесятый день весны
Лесной замок погрузился в туман и лежал теперь словно на дне мерцающего моря. Трудно было сказать в этой затянувшейся сверкающей полночи, когда наступит рассвет, или полдень, или закатится солнце.
Тень другого, темного замка давно уже улетучилась, как дурной сон, забрав с собой болезненный и горелый смрад. Вольверы ничего не обсуждали, боясь, что слова могут вернуть зловоние. Все-таки некоторые вещи из человеческой жизни они вовсе не желали узнавать. Кроме того, вокруг так много другого, о чем можно петь.
Бросив внешние стены замка на попечение предвестий, вольверы счастливо удовлетворились интерьером. Сколь толсты стены, как изукрашены балки кровли и пол и где (поскуливали проголодавшиеся щенки) хранились запасы пищи? Спор вспыхивал и утихал, а язычки тумана струились в проемы несуществующих окон, принимая призрачную форму каждой мелочи, воссоздавая облик, будто возвращая к действительности ломкую оболочку, тут же вплетаемую в песню, капля за каплей падающей в чашу тумана.
У очага Торисен беспокойно ворочался во сне, бессвязно бормоча терзающие его слова, Совсем недавно дыхание его сбилось с глубокого, медленного ритма двара. Теперь он поднимался к верхним слоям дремы. Руки его подергивались, словно он цеплялся за что-то или пытался кого-то оттолкнуть от себя.
— Вредишь мне, — шептал он. — Отпусти, отпусти… Ах!
Веки дрогнули и открылись. Лорд смущенно моргнул, взгляд его сконцентрировался на озабоченном лице, склонившемся над ним.
— Ох! Привет, Лютый. — Правая рука болела, Торисен, нахмурившись, взглянул на распухшие пальцы в занозах. Разящий Родню лежал поперек очага, зловеще отбрасывая отражение танцующего бледного пламени. — Где я? Что произошло?
— А что ты помнишь?