Читать «Жизнь Никитина» онлайн - страница 43
Владимир Александрович Кораблинов
На другой день, возвращаясь из училища, Ардальон увидел, как к михневскому дому подкатила дорожная карета. Знакомый дворник кинулся к запяткам отвязывать баулы и кожаные сундуки. Из кареты выскочил сухонький, дробный господин в плисовом картузе, сердито огляделся вокруг; он бережно принял на руки, видимо, спящего ребенка, помог сойти молодой, закутанной в дорожный плащ даме. Сопровождаемые дворником и ямщиком, которые несли тяжелые чемоданы, пошли в дом.
Тотчас тетеньке Юлии Николавне стало известно, что нового михневского жильца зовут господин Второв, что он приехал в Воронеж из Петербурга и будет служить советником губернского правления. Ардальон был разочарован: где же седобородые мудрецы-чернокнижники? Где сова на плече?
Однако все это скоро позабылось: из Тишанки пришла страшная весть – мамаша при смерти. Тетенька ахнула и хотя на минутку «зашлась духом», как сама потом говаривала, но всегдашнюю выдержку характера не потеряла. Накормив гонца, собралась в одночасье, и ранним утром они с Ардальоном, накрывшись тяжелым, пахучим веретьем, уже тряслись по Чернавскому съезду к перевозу. Река была неспокойна, паром покачивало, лошади испуганно настораживали уши. Как на грех, солнечные погожие дни сменились осенним ненастьем, повалил мокрый снег, холодный ветер засвистел. По ступицу увязая в черной грязи, медленно, тяжело тащилась телега; и, как ни понукал возница свою лошаденку, как ни ругала его тетенька за медлительность, – все равно опоздали: мамаша скончалась, когда уже въезжали в село.
Дом на Кирочной
Своя избушка, свой простор.
Из кольцовской тетради
В жестянке с китайцами накопилось порядочно. Иван Савич улучил минуту, когда отец был трезв, и сказал:
– Хочу с вами посоветоваться, батенька.
Поверх очков, с досадой и удивлением поглядел Савва. Он читал разлюбезного своего Хераскова, его прервали на особенно замысловатом стихе, где надобно было хорошенько поразмыслить, вникнуть в хитрое сплетение словес. В другой раз он просто отмахнулся бы, как от докучливой мухи, но так уважительно, так серьезно сын давно с ним не разговаривал.
– Нуте? – спросил Савва.
– А что бы нам с вами, батенька, взяться да дом построить?
– До-о-ом? – Изумление, насмешка прозвучали в голосе старика.
– Ну да, дом, чего вы удивляетесь! Не знаю, как вам, а мне эта наша вонючая развалюшка, знаете ли, ужасно опротивела. Тут дышать нечем.
– Ишь ты… дом!
Насмешка скрылась, к изумлению прибавились недоверие и настороженность: не подвох ли?
– А на какие шиши? – спросил не без любопытства, но все еще не доверяя и опасаясь подвоха.
– Об том и речь. Вы человек опытный в подобных делах, скажите – сотни три для начала хватит?
– Нет, ты всурьез? – Савва снял очки, отодвинул книгу.
– Разумеется, – сказал Никитин. – Что же я, задаром, что ли, второй год с этим двором мытарюсь…
Ранней весною на Кирочной весело, звонко застучали топоры перлевских плотников, зашуршали продольные пилы; красная кирпичная кладка фундамента выросла из черной влажной земли и словно осветила серую скучную улицу с ее неприглядными домишками и тощими тополями.