Читать «Имперская графиня Гизела» онлайн - страница 155

…Эти два существа уже давно любили друг друга.

И как она могла равнять себя с той девушкой? К имени ее не примешивалось дурной славы, она была прекрасна, умна и держала себя в обществе с неподражаемой грацией… А она!.. С этим бледным лицом, неуклюжими манерами, своим неведением света она завидует прекрасной, всеми признанной красавице!..

В простоте своего сердца она не нашла другого определения жгучему чувству ревности.

Она отвела глаза от красной, унизанной жемчугом шапочки и стала смотреть на темневшую вдали дорогу, которая вела в Грейнсфельд. Глубокое желание тишины и уединения охватило ее… Прочь, прочь от этого лицемерного света, в одиночестве скроет она свое растерзанное, страждущее сердце! Бежать не медля ни минуты! В тысячу раз лучше ей погибнуть в эту темную ночь в каменоломнях, чем оставаться здесь, среди этой порхающей толпы, слушать веселую музыку, смотреть на улыбающиеся лица, в то время как глаза ее отуманиваются едва сдерживаемыми слезами!..

Она с таким энтузиазмом схватилась за идею посвятить себя любви к ближнему — но как трудно привести было в исполнение эту идею! Могла ли она любить эту тщеславную, лицемерную толпу, у которой ложь была и в сердце и на устах! Это было свыше ее сил…

В каменоломнях было мрачно и пустынно; путь мимо них внушал ей ужас… Птицы, порхавшие в то время, когда они вдвоем шли по краю пропасти, и насекомые, своим жужжанием придававшие жизнь этой дикой местности, спали в эту минуту, приютившись в своих гнездах или во впадинах скал… Но путь этот вел ее в уединение, где она навсегда могла скрыться от глаз лживого и лицемерного света…

Прочь, скорее прочь отсюда! Пройти незамеченной этой любопытной толпой через освещенный иллюминацией луг она, конечно, не могла; ей следовало обогнуть его вдоль опушки леса, если она хотела достичь грейнсфельдской дороги, лежащей совершенно в противоположном направлении от того места, где она стояла. Медленно и с боязнью повернулась она к чаще леса, чтобы осмотреться, как удобнее скрыться ей отсюда незаметным образом.

Но вдруг она увидела перед собой лицо с суровыми, резкими чертами, которое она знала и которого боялась — это был строгий нелюдимый старик из Лесного дома. В руках его была небольшая шкатулка, которую он поставил на ближайшую скамью. На мгновение остановив взгляд свой на молодой девушке, он выразительно вперил его в португальца, перед которым в это время стоял возвратившийся из Лесного дома лакей и докладывал о приходе старого солдата.