Читать «Неверная, или Готовая вас полюбить» онлайн - страница 111

Раньше Новый год всегда ассоциировался у меня с мандаринами. Да, именно с мандаринами. В советские времена мандарины были жутким дефицитом, продавались только в канун праздника и всегда по знакомству. Мои родители приносили к празднику ящик мандаринов, ставили его в кладовке и понемногу выкладывали на стол. Для того, чтобы наесться мандаринов вдоволь, нужно было дождаться Нового года. Я постоянно ныряла в кладовку, запускала руку в небольшой ящик и наслаждалась не только вкусом мандаринов, но и их ароматом. Как только родители уходили на работу, я набивала мандаринами карманы, клала их в шапку и бежала угощать соседских ребят. А однажды в момент приготовления праздничного ужина мама взяла хрустальную вазу и пошла в кладовку для того, чтобы наполнить ее мандаринами и поставить на праздничный стол. Сунув руку в ящик, она изумлённо принялась искать мандарины, но не нашла ничего, кроме целого вороха бумаги, в которую они были обёрнуты. Узнав, что я скормила весь ящик своим друзьям, родители меня не стали ругать, ведь началась новогодняя ночь, а в новогоднюю ночь принято говорить только о хорошем.

Мандарины, шампанское, салат оливье, торт наполеон, счастливые родители и многочисленные родственники – именно таким был в нашей семье Новый год долгие годы. Все школьные годы я всегда была Снегурочкой и вела как школьные ёлки, так и городские. Это было замечательное и по-своему счастливое время. У меня был нежно-голубой костюм и красивый парик с длинными белыми косами. Дедом Морозом был мой одноклассник, который вместе со мной вёл по нескольку ёлок в день, импровизировал, танцевал и раздавал подарки. Я до сих пор помню счастливые глаза других детей, их смех, их восхищение и их наивную веру в то, что мы настоящие. Дети дёргали меня за мои косы, читали стихи, пели песни и загадывали самые невероятные желания. Поздно вечером, после завершения очередной ёлки, мы с Дедом Морозом шли в школьную столовую в надежде получить безумно вкусный яблочный пирог, испечённый нашими поварами. Именно так нас награждали за наш многочасовой труд, ведь, по сути, мы ещё сами были детьми. Я часто вспоминаю, как мы торжественно разрезали этот пирог и с каким блаженством его ели. Тогда нам казалось, что ничего нет вкуснее на свете. Я снимала свой парик, бросала его на соседний стул, ела пирог и смотрела на снявшего бороду одноклассника влюблённым взглядом. И нам совсем не было грустно, что все зимние каникулы придётся стоять на городской площади, мёрзнуть и развлекать народ, ведь мы были вместе и каждый вечер имели возможность есть такой вкусный пирог! А в новогоднюю ночь мой Дед Мороз выпил лишнего: борода съехала на бок, шапка наползла на глаза, а о равновесии оставалось только мечтать. Я хорошо помню, как я, такая хрупкая Снегурочка, буквально тащила на себе пьяного Деда Мороза и, посадив его на стул рядом с главной ёлкой нашего города, пыталась вести праздник одна. Дед Мороз сидел просто для фона. Когда я стала объяснять условия очередного конкурса, толпа рухнула со смеха, и я подумала, что я делаю что-то не так. А когда оглянулась, то увидела упавшего Деда Мороза, который тянулся за мешком с подарками и пытался прочитать какое-то четверостишие. В ту ночь я очень сильно обиделась на Деда Мороза. Утром я пошла домой, а протрезвевший Дед Мороз поплёлся за мной и приносил свои извинения. Догнав меня, он подарил мне шоколадное сердце, которое заказал на кондитерской фабрике. Это было первое сердце, которое мне подарил мужчина, и пусть оно было шоколадное, зато этим мужчиной был сам Дед Мороз. Это было так трогательно и неожиданно. Первое сердце, первое признание в любви и первые робкие поцелуи…