Читать «Фаворитка Наполеона» онлайн - страница 87

– Спасибо, я знаю, где ваша комната, – сказал Робер повелительным тоном. – Оставьте нас теперь!

Старуха сделала им почтительный реверанс, прибавила несколько любезностей и ушла к себе наверх.

Как только они остались одни, Робер снова представил своих друзей.

– Доктор Эмери, – сказал он, показывая на молодого человека с решительным выражением лица, – он прибыл из Гана. Это – пламенный приверженец императора; я часто говорил вам о нем… А это мой секретарь; он готов на все.

Анрио раскланялся и пожал руки обоим сторонникам Наполеона.

– Дорогой де Лабэдуайер, – сказал он, называя Робера его настоящей фамилией, которой суждено было завоевать трагическую славу, – благодарю вас за, то, что вы привели сюда обоих ваших друзей… Вы уже знакомы с графиней Валевской, которая пожелала сопровождать меня. Мы возвращаемся с острова Эльба. Наша преданность императору подскажет нам планы для исполнения наших общих задач; мы должны подготовить события, сгруппировать их, направить так, чтобы избежать всякого поражения… Что вы скажете?

– Что вы делали на острове Эльба? Что сказал император? Готов ли он рискнуть? Согласен ли он наконец последовать желанию всей Франции?

– Полковник, все будет зависеть от вас, – ответила ему Валевская.

– Но, графиня, все зависит только от самого Наполеона! Без него мы не можем рискнуть ровно ни на что! От него должна исходить вся инициатива. Страсти, подъем, воодушевление народа – все это магниты, которые может заставить действовать только его воля!

– Ну что же! Император ждет! Нам не удалось заставить его высказаться окончательно.

– Графиня, – сказал Анрио, – оставьте все ваши страхи! Наполеон с нами. Я только что убеждал вас в этом. Я умею отчасти читать в его душе, с тех пор как научился служить ему. Наше последнее свидание с ним значительно повлияло на его решимость. Он не хочет идти против желания народа, но любит Францию, жаждет мира и спокойствие страны ценит выше всего, даже выше собственной свободы. А если он пока еще немного и колеблется, то потому, что среди всех слухов, достигших его ушей в ссылке, он, несмотря на все наши убеждения, все еще не нашел окончательных и бесспорных доказательств того, что армия последует за ним, станет защищать его, будет приветствовать его криками восторга, на руках внесет в Париж.

– О, армия, – сказал полковник Лабэдуайер, – за нее я отвечаю вполне! Она еще никогда не была настолько расположена в пользу императора, как теперь!

– Генералы пока еще не решаются признаться в этом, – прибавил Эмери, – но во всех полках солдаты готовы крикнуть: «Да здравствует император!» – как только он предстанет пред ними!

– Это правда, – подтвердил Лабэдуайер. – Пусть он только покажется, а я уж отвечаю за подъем духа и восторг войск. Не правда ли, Эмери? По дороге из Гана в Визиль вас задержал генерал Мутон-Дювернэ! Он знает, как вы преданы императору, и все-таки отпустил вас, не посмев арестовать. Ну что вы заключаете из этого?

– Разумеется, он не решился задержать меня.

– Ну вот! – продолжал Лабэдуайер. – Со своей стороны, могу прибавить следующее: мы обедали у генерала Маршана со всеми офицерами гарнизона. Нас собрали, чтобы узнать наши мнения и убеждения. Большинство офицеров молчало, но, несмотря на присутствие высших военных властей, они не могли не показать, что им будет очень трудно пойти против Наполеона.