Читать «О духовной жизни современной Америки» онлайн - страница 60

Американское искусство преимущественно представлено натюрмортами, изображающими съестное: яблоки, виноград, груши, рыбу, а также разного рода ягоды, ощипанных петухов, говяжьи ноги. Такие картины развешаны повсюду.

Часто встречаются крупные холсты, притом в очень дорогих рамах. Некоторые даже украшены золотой инкрустацией. Такие работы не отправляют в галереи или другие художественные заведения, их покупают богачи с намерением украсить ими свои столовые.

Таким образом, поскольку назначение этих холстов ни для кого не составляет тайны, тут вдруг открывается целый конвейер картин с петухами и говяжьими филе.

Художники создают эти картины с заведомо определенной целью: они должны стать частью меблировки столовой и потому оформляются соответственно, с тем чтобы эффектно выглядеть на стенах — мы увидим здесь яркие краски, резко очерченные контуры предметов. Даже говяжьей ноге придается декоративный характер — к ней приделывается изящный бантик. Мертвая птица на доске красиво распластала крылья, каждое перышко переливается яркими красками. Мертвые крылья написаны так, что смотреть на них одно удовольствие. И если подобные холсты и впрямь более или менее удачно исполнены, и в углу можно прочитать более или менее известное имя американского художника да вдобавок картина вставлена в безупречную раму, тут уж очень скоро найдется и покупатель: какой-нибудь богач не преминет повесить это редкостное произведение искусства в своей гостиной.

Так мало художественного такта у подобных американских жюри, что они без зазрения совести принимают также и детские работы только за то, что они — детские, и всегда предоставляют им какое угодно место, иной раз весьма заметное. К этим детским работам прикалывается записка с пометкой, к примеру, что автору картины двенадцать лет и он сирота. На каком-нибудь другом рисунке, исполненном в черно-белой манере и изображающем двух кур, прикрепляют бумажку с сообщением, что художнику пятнадцать лет, он глухонемой и к тому же еще хромой. Спрашивается, что общего у искусства с милосердием? Как художник я не постеснялся бы сорвать со стены кур этого самого калеки. Работа его попросту насмешка над зрителем, да и портит впечатление от картин, развешанных по соседству. Стоит только взглянуть на это немыслимое творение — и ты уже никогда его не забудешь: оно запомнилось тебе своей отчаянной бездарностью, врезалось накрепко в твою память, словом, тебе от него не отделаться. Если тебя хоть раз в жизни угораздило увидеть парочку таких вот кур, то и нынче эти куры будут маячить у тебя перед глазами, возникая вновь и вновь, когда ты этого меньше всего ожидаешь: они соскочат к тебе на бумагу, как только ты соберешься что-либо написать, усядутся рядом на абажуре лампы, повиснут на стенном календаре на твоей стене, и хлипкие тонкие лапки их будут жалостно торчать на виду у всего мира, так что больно станет на них смотреть. Конечно, и на американской художественной выставке можно порой среди всей дряни увидеть и кое-что хорошее, особенно если там представлены картины из всех штатов. Самое лучшее в американском изобразительном искусстве — это пейзажи: среди мастеров этого жанра Америка насчитывает ряд крупных незыблемых имен; мастера эти изрядно наловчились, к примеру, изображать красивые дубы. В истинно американском пейзаже обычно можно увидеть следующее: девушка доит корову на зеленой лужайке, у опушки могучего леса, на фоне голубой горы под ясным небом. Это все тот же «лунный свет», заимствованный из американской литературы, просто он принял здесь иной облик. Пейзаж этот все американские художники знают назубок, никогда не ошибутся в нем, ни единой былинки не забудут, все здесь приглажено и ровно. Корова расцвечена, как птичка колибри, весь лес состоит из прекрасных, живописных деревьев, да и горы выстраиваются так, что никак не давят на земной шар, но и не дырявят небо. О, как бы хотелось схватить эти самые горы в охапку и встряхнуть их как следует, чтобы отныне торчали они в яростном беспорядке, устремленные ввысь! И еще — хотелось бы, чтобы на небе появилась хоть одна-единственная тучка!