Читать «Полковник Ростов» онлайн - страница 97

Безумная затея! Невыполнимая! Ойген, совсем потерявший голову, лелеял фантастическую идею: наследник акций — младенец, который появится у Моники месяцев через шесть, в апреле 1945 года, и ребенок, возможно, не будет отобран еще существующим государством Германия: беременную Нину фон Штауффенберг в тюрьму не заключили, но указание свыше было дано, пятый ребенок Клауса подлежал воспитанию в особых домах опеки и призрения.

Начальник подворья отличался редкостным своеволием, мог ни с того ни с сего запретить общие обеды и ужины, позволял часами греться на позднем августовском солнышке, сам заводил разговоры о том, стоило ли нападать на Россию в июне, ведь апрель и май, пожалуй, наилучшие месяцы для броска в глубь громадного континента Евразия. Обозляя узников, выкладывал на столы «Фёлькишер беобахтер», где перевирались речи осужденных перед Народным трибуналом, а то и «Ангрифф». Своим присутствием не докучал, удалялся, когда сыпалась брань на злобствующего судью Фрайслера, его сравнивали с Вышинским, но кто такой Вышинский — никто не знал, фамилию эту услышали от генерала, который перед войной бывал в Москве с кратковременными визитами. Спросили и у Ростова. Тот пожал плечами.

— Поляк, — ответил он.

Ему нравилось сидеть во дворике на вынесенных из комнат стульях, сидеть и молчать, держась подальше от соседа, потому что майор Энгельс раздражал его с каждым днем все острее, порой хотелось смазать ему по морде — так опротивела его узкая длинная физиономия, его привычка подергивать плечами, сопеть; во сне Энгельс не храпел, он коротко всхрапывал — глубоко и противно, будто минуты две его кто-то душил. Противный человек, какой-то дрянью несло от него. Однажды перед сном Энгельса вызвали, сказали, что приехал адвокат. Ростов понял, какой адвокат ожидает майора, и когда тот уже приблизился к двери, окликнул его.

— Брат… — произнес он, и майор застыл — потому, наверное, что никогда еще никто не называл его так. — Брат, — повторил Ростов, подойдя к майору. — Давай обнимемся и… да будет тебе известно: мы победили, мы! А не Гитлер. Он боится нас, потому что мы — всегда большинство. Потому что мы его создаем — и мы его уничтожаем.

Они обнялись. Майор Энгельс всхлипнул и устыдился всхлипа.

— Спасибо тебе… брат. Будь уверен: я встречу смерть достойно.

Сентябрь наступил теплый, с редкими дождичками, Ростов стал избегать компании спорщиков во дворике, он полюбил уединение, он готовился к вечному одиночеству, которое скоро наступит, потому что заприметил за собой восстановленную неожиданно привычку по утрам взмахивать правой рукой, отбрасывая противомоскитную сетку. Вспоминал Африку, вспоминал и то, что всего два месяца назад будущее мыслил себе так: вот кончится война — и подастся он туда, в Африку, на Мадагаскар, заприметит там девчонку, сманит ее к себе в заросли, женится, повторит путь отца… Прощай теперь Африка, не станет Гёца фон Ростова на земле немецкой, братьев нет, сестер тоже, род пресечется у стены конюшни, где пули утопают в кирпиче…