Читать «Потом» онлайн - страница 135

И она ощупывала, драла, перебирала язву зубами и языком… И ничего уже как будто не находила…

Тогда, разом ощутив чудовищную усталость, распрямилась.

К несчастью, Золотинка позволила себе слабость слишком рано, рано перевела дух, ощущая, как возвращается в пальцы боль и горит рот. Нужно было искать, искать, ощупывать рану еще раз, еще раз ковыряться в пробитых до покореженной кости колдобинах, в рваном кровавом мясе, и она имела это в виду, давши себе волю несколько раз вздохнуть… Но множество не находивших себе применения людей оттерли ее от мало что соображающего Юлия, а у нее не хватило сил сопротивляться. Они же, мешая друг другу, пугаясь раны и крови, никак не могли исправить оплошность: Золотинка пропустила зуб. Тот, что пробил железо наручей и целиком ушел под поверхность пластины. Помраченный нечеловеческой пыткой, что Юлий мог объяснить? Весь в поту, он потерял сознание, и взор помутился.

В стороне от раненого Золотинка боролась с осевшим на руки платьем, и пока она изворачивалась и крутилась, а Юлий стонал в беспамятстве где-то рядом, припомнился вдруг брошенный в горячке Сорокон… Скользнул по скамье… И на пол?

Гремучая цепь с большим зеленым камнем не могла бы укрыться от лихорадочно ищущего взора, если бы… если бы лежала там, где упала. Золотинка схватилась за грудь, не имея мужества вместить разумом размеры беды. Изумруда не было и под одеждой, где привыкла она ощущать его теплую тяжесть. Пропал!

Отерши отдающий едулопом, словно набитый жгучей жвачкой, рот, Золотинка отметила, что щеки ее измазаны темно-красной коростой… Она вернулась к платью, ощупывая и там, где нечего было искать, и охнула… Но это было только лишь Рукосилово кольцо. Неведомо как и когда она ухитрилась сунуть его за ворот, и кольцо провалилось к поясу.

Великий Сорокон, наученный вызывать искрень изумруд, который в руках любого заурядного волшебника может теперь спалить все сущее, этот изумруд, волшебный камень, она бросила подле себя на скамью, когда едулоп терзал Юлия. Что ей было тогда до всего мира, до всего сущего?

— Изумруд! Украли! — просипела Золотинка сразу же севшим голосом. Громкие причитания вокруг, распоряжения, беготня, треск разрываемой на повязки ткани — ожесточенный гам этот нельзя было перебить жалким воплем о краже. И Золотинка вскричала еще раз так, будто обступившие Юлия дворяне находились на другом берегу реки:

— Караул!

Душераздирающий призыв этот, указывая на неведомую опасность, оборвал галдеж и заставил всех оглянуться. Золотинка заключила:

— Воевода Чеглок, подойдите сюда скорее.

Действительно, Чеглок уразумел суть происшествия с полуслова; хотя Золотинка и не помянула искрень, не произнесла слова Сорокон, впрочем, мало что кому говорящее, воевода сразу почуял, что дело нешуточное, — Золотинка ведь сверкала изумрудом у всех на глазах. Встревоженный, казалось, не меньше самой Золотинки, Чеглок распорядился перекрыть выход.

Мудрено было только сообразить, какой именно выход имеется в виду. В неосвещенных сенях, беспрестанно хлопала дверь в сквозящую зимним холодом ночь. Пока Золотинка, ничего не помня, терзала Юлия, бессчетное множество вестовых, дозорных, всякой челяди и порученцев шмыгало по неведомым надобностям через сени во двор, а при необходимости и в другую сторону: мимо лестницы во внутренние покои дворца, совершенно темные. И тот, кто похитил Сорокон, он ведь, наверное, не зевал.