Читать «Последние заморозки» онлайн - страница 41
Евгений Андреевич Пермяк
Где-то крякнула дикая утка. Потом послышался всплеск кем-то напуганной рыбы. Потом опять стало тихо. Алексею больше не хотелось возвращаться к прерванному разговору. Сегодня впервые заползла в его голову мысль: любит ли он её?
Любит ли он её?
Подумав так, Алексей почувствовал лёгкую дрожь.
— Кажется, холодно?
— Да, — ответил он Руфине, — кажется, «похолодало».
Они поднялись. Он посмотрел на часы:
— Завтра ты в утреннюю смену? Тогда я провожу тебя и…
Руфина задержалась и тихо повторила его мысль:
— Любишь ли ты меня, Алёша?
Этот вопрос, казалось, не мог не удивить Векшегонова. А он не удивился:
— Ты спроси об этом себя. Тебе виднее… Тебе все всегда виднее куда лучше, чем мне…
Алексей открыл калитку дулесовского огорода, и они пошли молча.
Нехорошие предчувствия обуревали Руфину. Страшная автоматическая приставка теперь показалась ей малым облачком по сравнению с тучами, которые надвигались откуда-то из-за тёмного горизонта.
Они простились. Алёша впервые не поцеловал её при расставании. А впереди ночь. Молчаливая ночь раздумий. А потом утро, цех и станок «ABE». Станок, ожидающий реконструкции. Станок, с которым она скоро разлучится.
Как просто было раньше, когда её мать и отец, полюбив друг друга, стали женой и мужем. А теперь?..
Нет, нет, не надо ничего усложнять и выдумывать. Не может же, в самом деле, какая-то автоматическая «штукенция» растоптать её счастье. Она достаточно умна. Умна не только для своих лет. Ну а если у неё не хватит ума, то у тёти Жени достаточно опыта.
Напрасно она помешала Алексею высказаться. Иногда нужно терпеливо слушать даже скучные рассуждения, если они доставляют удовольствие рассказчику.
Завтра будет день, она снова увидит его, и снова будет светло.
23
Тётка Евгения выслушала Руфину и вынесла решение:
— Пренебречь. Всем пренебречь. Принять. Понять, согласиться.
Сказав так, она прошлась по скрипучим половицам дулесовской горницы, посмотрелась в большое зеркало, расправила широкие рукава своей пунцовой кофты и принялась разъяснять:
— Алексей не из тех лещей, которых можно вытянуть из пруда за один мах. Смирен, да упрям. Таких выхаживают, вываживают, а потом — р-раз, сачком, да и в сумку. И был таков…
Что-то грубое, хищническое, браконьерское слышалось в словах тёти Жени, но её совет был единственно верным. Как ни прискорбно сравнивать Алёшу с лещом, а в этом сравнении есть какая-то правда. Обидная, но правда. Не сам по себе пришёл к Руфине Алексей. Не сам. Многих усилий её и его родных стоило это сватовство. Именно сватовство. Иначе и не назовёшь. И теперь, когда осталось так немного дней до желанного исхода, нельзя шутить с огнём.
Тётя Женя так и сказала: «Порох сыпуч и тих, да горюч и лих». А он порох. Малейшая неосторожность — и будет поздно раскаиваться. А теперь ещё можно все исправить. И это было сделано.
Руфина не стала дожидаться прихода Алексея и сама пришла к нему.
— А я собирался к тебе, Руфа. Проходи. Я один дома.
— И очень хорошо.
Алёша провёл Руфину в свою комнату. Сели. Обменялись виноватыми взглядами. И кажется, не о чем говорить. Теперь следует обняться, и все будет ясно.