Читать «Последние заморозки» онлайн - страница 33

Руфина всячески оберегала самолюбие Алексея. Ей не верилось, она не могла допустить, что её жених лишён чувства честолюбия, стремления быть впереди. Она даже как-то призналась в этом тётке:

— Я хотя и не замечала в нем ничего такого личного, все-таки мне, тётя Женя, иногда кажется, что это у него и от самовнушения.

— Факт! — подтвердила Евгения Андреевна. — Это у него от птицы Феникс да от бабкиных сказок. Походит, походит твой Алёшка в юродивых отроках, а как обзаведётся семьёй, так и рублю цену знать будет, и своим трудом дорожить начнёт.

Евгению Андреевну особенно возмущало, что наградные и премиальные деньги за успех на зарубежных выставках станка «ABE» Алексей разделил поровну между членами всей бригады, участвовавшей в создании этого станка, и два пая отдал своему учителю слесарю Макару Петровичу Логинову. А мог и не отдавать. Это ведь не пачка папирос, а почти половина своего автомобиля. Но Евгения Андреевна успокаивалась тем, что скоро найдётся распорядитель премиям, заработкам и всему, что составляет главную основу благополучия семьи.

Проницательная тётя Женя считала славу Руфины преходящей. Поэтому ей хотелось выжать для племянницы из славы все возможное. Евгения Андреевна видела, на какую вершину взлетали сталевары на Магнитке, в каких знатных тузах ходили удачливые доменщики, а потом — пых! — и снова нормальная трудовая жизнь. Ни портретов, ни крупных букв в газетах, ни мест в президиумах на торжественных заседаниях…

Мать Руфины, Анна Васильевна, верила, что её дочь единственная и неповторимая, что её знатность будет разгораться жарче и ярче день ото дня. А Евгения Андреевна помнила, как, зазнавшись, сгорел на славе второй её муж. Вознёсся. Вообразил… И когда ему это все разъяснили на общем собрании, он, привыкший к похвалам, не сумел расстаться с ними. Жадное до почестей сердце не выдержало и…

Теперь эта смерть попризабылась, и Евгения Андреевна не напоминает о ней своей племяннице, но подстрекает её «не хлопать ушами» и не пропускать того, что может уйти и не вернуться.

Не без тёткиного влияния обещанная двухкомнатная квартира превратилась в трехкомнатную. Тётушка резонно доказывала:

— Где двое, там через год, через два будет трое, а то и четверо. Да ещё кто-то должен за ребятами ходить. Как без третьей комнаты жить?

Мать Руфины тогда легонько возразила:

— По жизни, может быть, это все и правильно, а по общей жилищной картине — не очень. Кому-то за счёт дочериной прибавки недодадут комнату. Как людям в глаза глядеть?

А потом и она, препираясь со своей совестью, нашла слова, чтобы подчинить её. И Анна Васильевна стала твердить:

— Кому что положено по способностям, тот то и получает. Не нами это заведено.